Газета Завтра 472 (50 2002)

В Китае и Индии прекрасно понимают это и, несмотря на официальные заявления, не воспринимают Путина всерьез, хотя интерес к союзническим отношениям с Россией у каждого из "азиатских гигантов" является постоянным и непреходящим. Более того, к любым его самым правильным словам нет доверия, поскольку именно с разрешения Кремля США смогли утвердить свое прямое военное присутствие в Средней Азии и Афганистане, в непосредственной близости от границ как Индии, так и Китая — не говоря уже о самой России. В КНР прекрасно знают, что их страна после уничтожения СССР считается в Вашингтоне основным геополитическим противником, и серьезно готовятся к предстоящему столкновению, которое должно принять открытые формы не ранее 2010 года, поскольку Америка для этого должна подчинить себе и унифицировать практически весь остальной мир. С этой точки зрения в Пекине и рассматриваются все внешнеполитические действия США.

Несмотря на заметное "потепление" Вашингтона к Дели, индийские лидеры также понимают, что оно вызвано сугубо тактическими причинами, поскольку для глобальной имперской политики США принцип "разделяй и властвуй" является определяющим, и в условиях временной конфронтации с мусульманским миром тем самым индо-пакистанский конфликт просто подогревается "с другой стороны". Объективно же полиэтничная Индия, как во времена британского владычества, может быть разделена на несколько десятков мелких и враждующих между собой государств-колоний Мирового правительства.

Эти перспективы, разумеется, служат объективной основой для установления более прочных китайско-индийских связей, однако без участия России эти связи очевидно не могут быть закреплены в экономическом и информационно-технологическом отношении. Однако Москва в лице Путина не сделала ни малейшего шага для того, чтобы позиционировать себя вне рамок двустороннего сотрудничества с "азиатскими гигантами", в роли естественного центра евроазиатского геополитического взаимодействия.

Причем это обстоятельство лишь внешней стороной касается тех документов, которые могли бы принять в ходе нынешнего путинского визита КНР и РФ. Да, совместное заявление Москвы и Пекина могло бы конкретно обозначить те границы, выход за которые со стороны Америки повлек бы за собой жесткие дипломатические меры со стороны двух постоянных членов Совета Безопасности ООН, не говоря уже о военно-политическом подкреплении дипломатических усилий, как это было принято в практике международных отношений на протяжении всей истории человечества. Однако уже сам факт четкого определения позиций Китая и России стал бы важной опорой не только для Саудовской Аравии, арабского и мусульманского мира в целом. Такой демарш заставил бы определиться и страны Европейского Союза, где также нарастает возмущение глобальным американским диктатом, однако правящие элиты которых предпочитают политику соглашательства и конформизма. Самым выразительным примером тому может служить поведение федерального канцлера Герхарда Шредера, пришедшего к власти на волне декларативного антиамериканизма, однако давшего "добро" на использование американцами военных баз и воздушного пространства ФРГ для нанесения ударов по Ираку.

Разумеется, долго такое положение дел продолжаться не может. Любое поражение или отступление Америки, вполне вероятное в случае серьезного военного сопротивления со стороны жертв ее агрессии, как это случилось во Вьетнаме и в Сомали, где потери янки превысили некий "болевой порог" для американского общества, приведет к "эффекту домино" со стороны всех "униженных и оскорбленных" американским диктатом.

Путин же, вступив на путь реального коллаборационизма с новым мировым агрессором, может пытаться какими угодно словами и визитами замаскировать это обстоятельство. Но пока золотой запас нашего Центробанка составляют американские доллары и государственные обязательства США, пока русское золото передано на хранение в американские банки, пока продолжается неумолимая колониально-"олигархическая" трансформация отечественной экономики, а военно-стратегический потенциал России неуклонно сокращается по всем показателям — его слова и визиты останутся всего лишь ничего не значащими и ни к чему никого не обязывающими словами и визитами. Это — не государственная политика. Это — ее имитация.