Газета Завтра 48 (1253 2017)

«... Во время ежедневных прогулок я больше всего общался с человеком, к которому испытывал большую симпатию... Он представлял собой уникальное явление. Куда бы он ни выходил за пределы блока, его обязательно сопровождал надзиратель... Несмотря на самый длительный срок, к которому когда-либо приговаривал английский суд, Блейк "тянул лямку" достойнее других моих знакомых. Обыкновенно он проходил по залу, широко улыбаясь. Ничего нельзя было прочитать на его лице... Он ни у кого не просил помощи, а даже наоборот, другие узники искали у него утешения... Я всегда с удивлением и восхищением глядел на этого человека, не имевшего проблеска надежды на освобождение, но который помогал советом и утешал двадцатилетних парней».

Сам Джордж вспоминает те дни с присущей ему иронией: «Облачившись в новую форму, я во всей полноте осознал мудрость известной пословицы, что "свобода - последнее в списке ценностей, когда свободен. И самое ценное, когда ее теряешь». Срок 42 года показался мне нереальным. Как у военнопленного, у меня оставался только один выход - бежать. Решение бежать стало непоколебимым, а девиз: «не переживай, а действуй!» — стал стимулом моего существования».

Слушая рассказ Блейка о его подготовке к побегу, не перестаешь удивляться силе духа этого человека, упорству и умению сосредоточиться на поставленной цели.

«Ознакомившись с условиями содержания в Уормвуд-Скрабс, — вспоминает Блейк, - я решил сам организовать свой побег как обычную разведывательную операцию! Только на разработку замысла операции, плана, подбор и привлечение единомышленников, включая преодоление Ла-Манша и нескольких пограничных постов НАТО, ушло целых 3 года. Моя работа, связанная с организацией побега, облегчалось хорошей агентурной школой Милитер Интеллиндженс Сервис» , — рассказывает с лукавой улыбкой Блейк.

Первая задача, которую надо было решить, находясь в заключении, - это расположить к себе тюремные власти. Занятия йогой, учеба на заочных курсах Лондонского университета и посещение кружка английской литературы облегчили "привилегированному арестанту" тяготы его тюремного режима, создали легальный предлог для знакомства и общения с другими заключёнными и обеспечили видимость, что пленник смирился со своей участью.