Газета Завтра 492 (17 2003)

Бывший начальник станции на острове Попова ни от кого не бежал. Клюев не одно десятилетие отработал в Арктике. Потом, получив жилье, уехал на материк. И... вновь вернулся в Амдерму. С полярниками так бывает — очень тяжело после Севера найти себя в новом мире, в котором ты просто чужак.

Как уже сказано, два года Николай пробыл на станции один. Тому, кто в подобной робинзонаде силится увидеть хотя бы каплю романтики, следует в двух словах описать, что такое работа метеоролога на полярной станции.

Метеоролог здесь, как индийское божество, един во множестве лиц. На его попечении круглосуточная работа дизелей, вырабатывающих электроэнергию и тепло, их ремонт, обеспечение топливом. Это означает ежедневное перетаскивание канистрой из бочек на берегу моря сотен литров солярки. Надо приготовить пищу, вынести подальше от дома мусор, чтобы не привлекать к жилищу белых медведей, которых на острова Попова тьма. Нужно худо-бедно мыться и стирать белье. Нужно, если ты собираешься выжить в полярную зиму, отправляться на рыбалку и охоту, потому что только на крупе и консервах годами не протянешь. О шоколаде, фруктах, овощах, сухом вине, картошке, которые когда-то завозили полярникам, ветераны Арктики вспоминают лишь в счастливых снах.

За этими перечислениями я чуть не забыл о главном деле, ради которого почти сто человек из Амдерминского центра живут на крайних точках земного шара, — наблюдение за погодой. Круглосуточно, через каждые три часа работник полярной станции должен снять показания приборов, сделать визуальные, оптиметрические, гидрометеорологические наблюдения, зафиксировать уровень волнения на море, оценить "ледность", степень сжатия дрейфующего льда, толщину снежного покрова. А затем выйти на радиосвязь с Амдермой и передать эти сведения туда.

Все это необходимо не только для сводок погоды в теленовостях. Информация с метеорологических станций необходима, чтобы здесь, на Крайнем Севере, летали самолеты и вертолеты. Амдерминский центр обеспечивает прогнозами погоды газовиков Ямала, нефтяников Большеземельской тундры. Без нее не смог бы функционировать Северный морской путь.

Как удавалось одному Клюеву выполнять этот гигантский объем работ на станции, лишь Богу известно.

В начале года руководству Амдерминского центра все же удалось найти двух молодых парней, согласившихся отправиться на остров Попова. Однако на станции разгорелся сильнейший конфликт. Полярная драма закончилась психологическим срывом начальника станции. Обследование в психиатрической лечебнице показало, что организм и нервная система полярника крайне истощены физическими и психическими перегрузками. Сегодня станция на острове Попова пустует.

Конечно, это лишь эпизод в работе метеорологов. Но "в состоянии почти полного физического и психологического истощения" находится сегодня вся метеослужба Арктики, считает Владимир Баландин. — Когда я слушаю по телевидению бодрые отчеты чиновников о том, что северный завоз проведен в этом году наконец-то успешно, хочется и плакать, и смеяться, — говорит Владимир Александрович. — Большего легкомыслия по отношению к Арктике страна себе еще никогда не позволяла. Я читал отчеты 1920-1922 годов. Тогда, несмотря на последствия гражданской войны и разруху, Северный морской путь и гидрометеослужба работали, как часы фирмы "Павел Буре".

— Я уже сегодня представляю, что произойдет на наших станциях к маю, — говорит Владимир. — Никогда, подчеркиваю, ни-ког-да еще полярные метеостанции России не находились в таком бедственном положении, как сегодня!

Топлива на них завезено от одной трети до половины требуемого объема. Между тем метеостанции похожи на орбитальные космические комплексы: помощи ждать неоткуда, вокруг на сотни верст белое безмолвие. Если сейчас ничего не сделать, к маю (а в Арктике это середина зимы) большинство метеостанций прекратят свою работу. Людей, работающих на них, придется спасать.

О грядущей катастрофе, готовящейся на полярных станциях, в Амдерме мне говорили буквально все старожилы гидрометеослужбы: ведущий инженер отдела метеослужбы Наталья Чупракова, отдавшая Арктике тридцать лет жизни, метеорологи Людмила Николаенко и Ирина Мальцева, проработавшие на полярных станциях лучшие годы своей жизни.

Они не сгущают краски. Может быть, даже наоборот. По большому счету эти отважные женщины давно привыкли считать чрезвычайные обстоятельства, в которых живут уже не первый год, обыденщиной.

Но вот как люди, живущие в теплых квартирах в Москве, Архангельске, где располагается Северное управление гидрометеорологии, могут рапортовать о том, что нынешний северный завоз был вполне успешным, если даже на бумаге федеральные чиновники перестали закладывать полярникам расходы на отопление и электричество?