Газета Завтра 499 (24 2003)

Когда я оказался лицом к лицу с живыми людьми, чье отсутствие мне долгие годы заменяли опостылевший чужеродно-демократический телеэкран и напичканные порно-откровениями и никчемной болтовней "раскрученные" газеты, мне захотелось рассказать им о своем отношении к происходящему в родном Отечестве. Желание "прокричать" свой протест против "иных времен татаров и монголов" настолько завладело мною, что иногда бессонными ночами проговаривал я тексты, полные возражений, раздумий и сомнений. Прекрасно понимал, что на страницы газет и журналов, носящих большевистские и комсомольские бренды (словцо-то какое!), а на деле служащих разворовывающим Россию первоначальным разбойникам-капиталистам, вход мне заказан, как и в буржуазно-либеральные печатные органы ("Коммерсант" и иже с ним), с восторгом смакующие литературные "подвиги" Виктора Ерофеева, Толстой, Пелевина, Сорокина, Войновича, Пьецуха и прочих "демократических" борзописцев и никогда и словом не обмолвившиеся о классическом творчестве Евгения Носова, Валентина Распутина, Дмитрия Балашова (лишь убийство его зверское, в прусаковско-бурбулисовской Новгородской губернии случившееся, со смаком обмусолили), Василия Белова, Татьяны Глушковой, Вадима Кожинова, Тимура Зульфикарова — любого, кто старается отстаивать идеалы добра и подлинного патриотизма.

Понимая, о ком и для кого эти издания, всю свою надежду возлагал я на газету "Завтра" ("День"). Многие материалы боевитого и всегда актуального еженедельника были поддержкой и опорой в самые критические моменты моего затворничества. Не всё, появлявшееся на полосах любимой газеты, встречало мое согласие и понимание, а некоторые статьи раздражали никчемным размахиванием пестрыми тряпками перед мордами разожравшихся дембыков. И все же они не вызывали гневного возмущения и брезгливости, невольно ощущавшихся при чтении сначала коротичевского, а потом и черновского "Огонька", оплевывавшего нелюбимых мною коммунистов, но одновременно певшего осанну самым страшным адептам того режима типа "Бухарчика", люто ненавидевшего Есенина и Тютчева и жалко лебезившего перед любимым своим убийцей — Сталиным; поэтизировали Тухачевского, утопившего в крови невинных жителей Тамбовщины и Польши; умилялись развратными подвигами чекистской наложницы Лили Брик и восхищались ее "милыми" родственничками из Франции: сестричкой Эльзой Триоле и ее мужем Арагоном — представителями самой грязной ветви международного комдвижения — французской. И находил я единомыслие в актуальных, хлестких передовицах Проханова; критических литературных памфлетах Бондаренко; острых обзорах Бушина, камня на камне не оставляющего от лживых литературных времянок Радзинского, Вишневской, Войновича и прочих обретших голос свободы вместе с Андреем Дементьевым — хамелеоном суперкласса; патриотических анализах истинного воина Шурыгина; тонких и одновременно беспощадных пародиях Евгения Нефедова. Их выступления могли оставить равнодушными только людей, бесстыже хохочущих и гастрономически наслаждающихся растленными и русофобскими шоу министра культуры "этой страны".

В последний год "Литературная газета", которую возглавил одаренный писатель и публицист Юрий Поляков, также стала дышать свежим воздухом принципиальности и объективности, полностью отсутствовавших на затхлых полосах еженедельника, захлебывавшегося ранее в прославлении западной демократии, умилявшегося любыми кульбитами предателей Отечества типа Шеварднадзе, А.Яковлева, Козырева и певшего дифирамбы горе-реформаторам Горбачеву, Ельцину и их изолгавшейся камарилье. А теперь статьи Красникова, Кивы, Ципко, Сироткина и других хорошо думающих авторов дают ответы на многие вопросы, поставленные "содомской" нашей современностью.

Я рад, что на страницах этих газет удалось мне хоть как-то откликнуться на страдания и ужасы, захлестнувшие Россию, переживающую подлинный "Армагеддон". Полученные отзывы на эти выступления со словами искренней благодарности стали лучшей наградой, каковую не в состоянии заменить щедро раздаваемые друг другу значки и премии опьяненных вседозволенностью временных хозяев жизни.

Когда я впервые вошел в кабинет главного редактора газеты "Завтра", чтобы предложить ему юбилейные воспоминания об Андрее Тарковском, то тут же высказал свое несогласие с некоторыми политическими аспектами и социальной направленностью его детища. На что мой собеседник, которого я узнал во Пскове и восхищался его тогдашними статьями о любимом городе, не задумываясь, ответил: "Я тоже многое в газете не приемлю, но у нас, в отличие от проплаченных демократических СМИ, плюрализм". И как радостно мне видеть свои материалы на "завтрашних" страницах в первозданном состоянии, без каких-либо правок и посторонних вставок.