Читаем Газета Завтра 588 (9 2005) полностью

(Кстати, автор полагает, что десятидневка ударного террора была посвящена пятой годовщине обещания Путина перезамочить в сортирах Чечни всех желающих. Фраза многим тогда показалась ловкой. Только не ребятам с гор.

Ребята с гор выслушали ее и перенесли боевые действия непосредственно в Москву. Фраза же Путина вспоминается теперь как нелепая бравада. Столь же нелепой, не по адресу борьбы с терроризмом, выглядит инициатива назначать губернаторов. С равным успехом можно было законодательно запретить браки между повивальными бабками и околоточными надзирателями. На самом деле, это еще одна негодная попытка перезавернуть тухлую конфетку демократии в очередной фантик.

Когда же все это началось? Когда русский народ пустили в такую трату?! (Теперь расчеты, очень несложные.)

Началось все в 1992 году. Тогда сводки Госкомстата, при населении 149,1 млн. человек, показали, что при рождаемости 10,8 на 1000 населения смертность составила 12,1. Т.е. превышение смертности над рождаемостью составило -1,3 (+10,8-12,1), что дало убыль населения почти 200000 (1,3 х 149100).

Так, впервые после Великой Отечественной войны, Россия начала вымирать. Так, реформаторами-камикадзе была развернута в стране государственная программа шоковой эвтаназии. А Егор Гайдар получил заслуженное право именоваться: "отец шоковой эвтаназии". (Интересно, они консультировались у д-ра Кеворкяна?)

Уже в 1993 году (следующем!) показатель вымирания ("избыточная смерть") подрос сразу на 3,8 и составил -5,1 на 1000 населения. Вымерли почти 760000 (5,1 х 149000). А в каждый Божий день стало вымирать более 2000 (двух тысяч) "дорогих россиян". (760000:365)! Почти все это — русские!!!

Новая планка Русского Вымирания была взята с приходом Путина: каждый Божий день русских теперь вымирает 2500 (две с половиной тысячи)! Можете проверить: в 1999 году ("счастливое явление наследника") показатель вымирания -6,4; в 2000 году -6,6; в 2001-2002 годах по -6,5 (стабильность, однако, Михаил Леонтьев, профессиональный "животный антикоммунист" вы наш — ау!). Например, по переписи (2002): в день вымирали по 2591 "дорогому россиянину" (6,5х145500:365). Практически все — русские!

Значит, начиная с 1993 года двенадцать ударных лет подряд (1993-2004), изо дня в день, а таких дней уже 4383 (365х12+3 високосных дня), государственная программа шоковой эвтаназии уносит в небытие от 2000 до 2500 бессмертных русских душ безвозвратно! (Дни 2005 года каждый может прибавлять сам).

Как назвать эти искусственно устроенные методичность и ритмичность?

Можно сказать, что так чавкает ненасытный реформаторский Молох. Он требует все новых и новых русских жертв.

Можно сказать, что так пыхает жадная реформаторская душегубка. (Придет время, и каждый из "реформаторов" будет атрибутирован как очень конкретный винтик этой реформаторской душегубки. Каждый! Дайте срок!)

Любимая демократическая власть (устами Госкомстата) называет это — "естественная убыль", что противоестественно, просто гадко! Допускаю, что любимая демократическая власть думает про себя (или говорит в кругу своих), что это маленькая ежедневная победа демократии!

На фене криминального элемента это называется — русских поставили на счетчик. Шахматисты скажут: на часах у русского народа поднялся флажок, скоро упадет. Саперы скажут: идет обратный отсчет. В терминологии Организации Объединенных Наций, патентованных "узников совести" или какой-нибудь "Международной амнистии", это называется — этническая чистка. (Обратили внимание, что ни ООН, ни патентованные "узники совести", ни какая-нибудь "Международная амнистия" не выказывают ни малейшего беспокойства по поводу Русского Исчезновения?)

Евреи случившееся с ними подобное назвали Холокост, и это слово знает весь мир. (В этом месте текста обнаруживается некий господин, который голосом Швыдкого возмущенно брызжет слюной: "Это нельзя сравнивать!" И в самом деле: концлагеря, газовые камеры, массовые экзекуции и ликвидации — весь этот инструментарий третьего рейха нашим великим реформаторам действительно не понадобился. Обошлись.)

Русская Катастрофа — это новая (демократическая) версия Холокоста. Без внешнего (вроде бы) вторжения. Без заявленной (вроде бы) человеконенавистнической доктрины. Без объявления (на этот раз) русских — недочеловеками (Untermench). Без обозначения (вслух) цели — покорения другими методами жизненного пространства (Lebensraum) для нужд "золотого миллиарда".

Сегодня в коридорах верховной власти солирует питерская субпопуляция. Поэтому методичность и ритмичность Русского Исчезновения времен просвещенного правления Президента Путина может быть описана следующей формулой: так тикает ПИТЕРСКИЙ МЕТРОНОМ.

Питерский метроном не следует путать с "ленинградским метрономом", одним из символов блокады Ленинграда (1941-1944). "Ленинградский метроном" через систему репродукторов извещал ленинградцев, жителей осажденного блокадного Ленинграда, что к городу Ленина приближается очередная волна фашистских бомбардировщиков.

Перейти на страницу:

Все книги серии Завтра (газета)

Похожие книги

Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика