Газета Завтра 588 (9 2005)

Даниил Торопов

«МЫ ВОСКРЕСЛИ ИЗ ПЕПЛА, ЧТОБЫ ВЛАСТЬ ОТОБРАТЬ...»

На отечественную сцену вновь выходит "Крэк" — один из самых скандальных проектов начала девяностых, легенда правого рока, официально запрещенный и распущенный в середине девяностых. Бывший лидер "Крэка" Кирилл Колосов погиб уже после официального закрытия группы. Он ушел в бизнес и был расстрелян в своей машине из "Калашникова". Второй лидер — Анатолий Терентьев — в результате жестокого нападения очутился в инвалидном кресле и вскоре после этого умер.

Вдохновителем нового проявления выступил участник классического состава барабанщик Олег "Седой". После "Крэка" он отметился в таких известных радикальных командах, как "Азъ", "Террор" и "Банда четырех".

Парадокс, но творчество "Крэка" вызывало интерес и симпатию не только у политизированных граждан, исповедующих праворадикальные взгляды, но и разнообразной деятельной публики, и у музыкальных эстетов. В хит-параде студии "Колокол" за 93-й год альбом "Крэка" "Gloria" на равных правах в компании Летова, "Монгол Шуудан", "Алисы" и Василия Шумова.

В "Крэке" сплетались бесшабашность раннего панка, экстатика "Motorhead" и брутальность скинхедов. Песни "Крэка" (за редким исключением) — не развлекательны, хотя и не лишены своеобразного юмора — это призывы к войне за правое дело, против вселенского зла. Босхианские картины оккупированной России сменяются героическими образами солдат национальной революции, зловещим описанием методов борьбы и яркими картинами нового порядка. "Крэк" позволял себе сочетать нарочито вульгарный, низовой язык со вставками из классической музыки, а почти публицистическую политичность с жутковатыми маргинальными образами.

Знаменитый "Белый дом", посвящение черному Октябрю девяносто третьего года, где вместо голоса говорят пушки, сиречь автоматные очереди. "Энергия насилия" — своеобразный манифест, мировоззренческая квинтэссенция "Крэка". "Каждому свое" — жизненный принцип музыкантов группы и по сей день.

Седой вынашивал идею воссоздания группы еще с 98-го года. Был даже вариант привлечь в качестве вокалиста Сантима. На данный момент вопрос с вокалистом решается. Возможно, им будет Денис "Газовщик" из "Циклон Б", возможно, сам "Седой". Новые — гитарист и басист — выходцы из рок-среды. Любопытный факт, гитарист — наполовину немец.

"Многие потеряли в роке, опопсели — пусть это и банально, мечтают о больших деньгах. Сегодня мало кого можно выделить, если честно. В андеграунде мало что появилось, а бывший андеграунд зачастую перетек в попсу. "Крэк" будет и дальше работать в тяжелой стилистике. Но тексты станут более поэтическими. Мы уберем всю панкуху, присутствовавшую ранее в текстах группы. Из старых песен в программе останутся — "Белый дом", "Вечный рай", "Мы объявляем террор". Плюс добавятся песни нового материала", — говорит Седой.

В качестве нового автора текстов (очень продуктивный и интересный ход!) задействован легендарный идеолог русского национального движения поэт Алексей Алексеевич Широпаев. Одна из, несомненно, лучших песен старого "Крэка" "Наше завтра" ("Я люблю горизонты окраин… ") — его творение.

"Крэк" ждет массового внимания — старые фэны, бритоголовые, иной экстремальный люд.

"Меня интересуют люди, которые задумаются над тем, что нас убивают", — формулирует Седой.

Завтра примут джинсовые дети и труда и оружия груз.

И шагнет в эту даль, в этот ветер Раса новая, новая Русь…

АПОСТРОФ

АПОСТРОФ

Руслан Бычков

Руслан Бычков

АПОСТРОФ

Юлиус Эвола. "Рабочий" в творчестве Эрнста Юнгера / Пер. с итал. В.Ванюшкиной. — СПб.: "Владимир Даль", 2005. — 192с.

По милости Божией мы избавлены от необходимости какого-либо представления таких мыслителей, как Юлиус Эвола и Эрнст Юнгер. Ведь и тот, и другой уже стяжали здесь, в России, изрядную известность. Наличествуют здесь и нарочитые ценители творчества Юнгера, и своеобразные последователи Эволы, "эволаисты". (Отметим в скобках одно лишь обстоятельство: люди, способные адекватно перевести тексты классиков традиционализма, в сегодняшней России буквально наперечёт. Виктория Ванюшкина, безусловно, из их числа. Тем более странным выглядит для нас то, что она, мягко говоря, не избалована вниманием издателей. Отмечаем сие особо, в надежде на то, что какие-то подвижки к лучшему в данной области всё-таки возможны. Пока же — поздравим переводчика и себя, и всех тех, кто имеет вкус и волю к высокой мысли, с выходом замечательного труда).