Читаем Газета Завтра 598 (19 2005) полностью

Газета Завтра 598 (19 2005)

Даже школа служебного собаководства не подвела. Псы бодро вышагивали по брусчатке, с любопытством разглядывая разнаряженную толпу президентов на трибуне.

В конце парада над Красной площадью прошла сомкнутым строем пилотажная группа "Русские витязи"

Семь тысяч военнослужащих, четыре тысячи бывших фронтовиков, восемь тысяч гостей, 54 мировых лидера. Так в числовом выражении выглядел парад. Его организаторы и режиссёры обещали, что парад будет максимально похожим на тот, самый первый Парад Победы, который прошел здесь 24 июня 1945 года.

Даже нынешний государственный "триколор" был практически не виден на фоне алых знамён.

И если то, что происходило на брусчатке Красной площади, не могло не вызвать у любого русского человека ничего, кроме душевного трепета, то вот окружающий пейзаж вызывал совершенно иные чувства.

Мавзолей был срочно упрятан от глаз заезжих гостей за помпезной фанерной звездой. Центральная трибуна была полна политических карликов и откровенных "карл" типа латышской мадам Вайры Вике-Фрейберге, прибывшей на парад в облачении впавшей в траур хозяйки дешёвого борделя.

Сам Путин буквально символизировал неопределённо-шаткое положение России, зажатый Шираком и Шрёдером с одной стороны и "другом Джорджем" и главой миллиардного красного Китая товарищем Ху Цзиньтао с другой.

В дальнем углу трибуны похожий на затаившегося паука перебирал конечностями Ельцин. Неясной тенью мелькнул Горбачев. С краю трибуны, видимо, чтобы не слишком пугать окружающих, сидела жертва косметической ошибки Ющенко, похожий чем-то на неудачно загримированного инопланетянина.

Здесь были и Ширак, и Шрёдер с Берлускони. Но, конечно, главным действующим лицом всего происходящего был президент США Буш с супругой. Именно к нему было приковано большинство взглядов. Его неотрывно снимали десятки камер. И даже короткий приветственный доклад Путин зачитывал, казалось, обращаясь лично к нему.

Буш много улыбался, долго вертел в руках английский перевод текста доклада, словно бы для него оный был специально выполнен в виде занятного комикса.

Когда начался парад, Буш откровенно заскучал, а его жена начала не менее откровенно флиртовать с проходящими мимо трибуны колоннами молодых и крепких русских военных. Мадам Буш, водружённая на трибуну, чей пол находился на уровне глаз проходящих мимо шеренг, с первыми тактами марша тут же забросила ножку на ножку, демонстрируя свои бёдра куда выше прилично допустимых границ. Впрочем, даже стыдливо стиснутые ноги остальных сидящих в первом ряду дам всё равно голыми коленками "упирались" в глаза марширующих батальонов. Но обошлось, слава Богу — без конфуза.

После парада и исполненной хором песни "День Победы" весь политбомонд потянулся в Александровский сад возлагать огромный змееподобный венок "от всех", причём некоторые из присутствующих возлагали здесь цветы уже кто во второй, а кто и в третий раз за эти дни.

Затем началось неформальное общение. Просидевший весь парад неподвижно, как самурай перед харакири, премьер-министр Японии Дзюнъитиро Коидзуми, вдруг дорвавшись до Буша, даже начал размахивать руками. Сильвио Берлускони то обнимался с Путиным, то пытался что-то объяснять Людмиле Путиной. Наконец, сфотографировавшись на память, все направились на праздничный обед в Кремлевский дворец.

К обеду вместе с лидерами иностранных делегаций и российскими чиновниками была допущена специальная группа особо лояльных ветеранов. Путин даже выступил и в роли переводчика с немецкого языка, когда один из участников войны изъявил желание пообщаться с Герхардом Шредером, чей отец — солдат вермахта — нашёл свой конец в Румынии. Джордж Буш попытался было задвинуть что-то ветеранам по-английски, но аборигены попались устаревшей конструкции и продвинутого языка не знали...

В итоге, с трудом дождавшись конца обеда, Буш торопливо покинул Кремль и отправился в аэропорт, где его уже ждал самолёт на Тбилиси. И всего через пару часов российскую пыль с его башмаков уже преданно сметал Михаил Саакашвили, чья жена срочно самолично пекла для четы Бушей хачипури.

А по московским переулкам и квартирам пустоголовые заезжие омоновцы крутили "лимоновцев", "родинцев", "яблочников" и прочих неформальных возможных возмутителей спокойствия. Посольство Латвии охраняли, как центр управления ракетами.

Оппозиции было не видно и не слышно. Разве что в небольшой резервации у Белорусского вокзала можно было погорланить что-то в адрес режима. Благо ему (режиму) это было по барабану.

Москва поражала своей почти оккупационной пустотой. Народ весь куда-то исчез, и только под вечер начал вялыми ручейками стекаться к местам общественных увеселений. Бабахнули салюты, покричали нестройно "Ура". На том праздник и закончился.

Расходились в основном довольные. Понравилось…

А Победа?

Какая Победа?