"Как-то так странно совпало, что когда шли к Новой Земле, я читал ваш роман "Любостай". И вдруг мы на острове Михайлы Личутина… Шли до него две недели…А теперь вот с вами разговариваю…Вообще, много в жизни чудного, что не сразу укладывается в голове…Всё как-то получается не по нашей воле…Что из себя представляет остров? Небольшой, километра два в поперечнике, может, три, скалистый, есть несколько гор. Растут мох, арктический мак. Только появятся проталины, и через несколько дней мак уже цветет. Такая жизненная сила у всего, что растет в Арктике… Три дня шла пурга, запуржило сильно, снег лег сантиметров пятнадцать, но растаял в момент. Есть избушка начала прошлого века, могила и крест. Нашли пешню, фузею… И как тут люди в свое время зацепились в арктической пустыне — это сложно понять, не укладывается в голове…".
Вот пришел однажды гость и поделился нажитым: и в нем осталось, и во мне прибыло, может, и неприметно, самую малость; но ведь душевная скрыня и скапливет свои богатства по крупицам, только бы не рассыпать их, не побрезговать.
А через месяц мы уже попадали с новым знакомцем на дальний окраек Тверской области, за Максатиху на Мологу-реку к батюшке Виктору Крючкову, где душевный, православный московский белорус Роман Мороз строит часовню. Он верит, что где встанут храмы, там вновь появится русская жизнь. Великая русская земля переживает черную немочь, напущенную злодейцами по ветру, которую можно обороть лишь трудом и неколебимой верою. "Уверуй — и спасешься", — наставляли святые отцы.