Газета Завтра 608 (29 2005)

Стоя на первом этаже Никулинского суда, мы ждем, когда наших партийцев, наших товарищей, открыто сказавших правду в лицо власти, приведут в зал. Подсудимых привозят не просто в наручниках, а скованных между собой цепями. "Так обычно водят особо опасных преступников в американских фильмах", — переговариваются родители.

На последнем заседании несколько подсудимых подают ходатайства, где просят рассмотреть поведение милиционеров-конвоиров. Те ведут себя крайне грубо, постоянно оскорбляют подсудимых. Судья обещает лично поговорить с конвоирами об их обращении с заключенными.

Родные партийцев рассказывают, что в СИЗО дела обстоят неважно. Некоторых ребят избивают, некоторым отказываются передать необходимые лекарства, а тюремные врачи не уделяют должного внимания заключенным. Бывают даже случаи крайне острые и опасные для заключенных. Например, Владимир Линд болен гломерулонефритом, и если он ежедневно не будет принимать соответствующие лекарства, этот диагноз может привести к почечной недостаточности, а затем и к самому последнему на земле диагнозу — к смерти. Мать Владимира говорит, что вынесение обвинительного приговора будет равносильно вынесению приговора смертного. Она даже обращалась с просьбой о помиловании к Путину через общественную приемную Президента, но ответа не последовало. Стойкая и героическая, но все же с грустными глазами, мать нашего товарища благодарна, что лекарства для Владимира в тюрьму приняли.

Журналисты замечают, что в здании суда и вокруг него ОМОНа и милиции больше, чем даже на процессе Ходорковского. Власть боится. Чего? Бунта? Революции? Боится молодых, сильных и правдивых! Тех, кто в эпоху всеобщего подхалимства и лизоблюдства решился сказать: мы против!

Присутствуя в зале суда, ваше внимание не всегда приковано к правовым аспектам дела. Ваше внимание атаковано тем духом морального разложения, царящего в зале.

Ведь процесс по делу нацболов — это первый в современной истории России политический процесс, в котором фигурируют сразу 39 человек. Причем обвинение не индивидуализирует обвинение: всем подсудимым вменяют одно и то же. В каждом шаге прокуратуры видна открыто политическая окраска действий. И окраска эта — цвета репрессий.

39 активистов Национал-большевистской партии присутствовали в эти дни в клетках Никулинского суда. Говорят, что в этом помещении специально устанавливались три отдельные клетки, потому что раньше столь массовых судилищ не проводилось.

Именно из-за того, что Тверской суд не обладает столь просторными залами, процесс и был перенесен в Никулинский. ОМОН и охранка стоят в каждом углу и вдоль стен. Они не разрешают разговаривать с подсудимыми. Но всё же иногда удается перекинуться словечком через стальные прутья клеток. Настрой у ребят, как всегда, боевой.

У многих в руках книжечки Конституции, какие-то тетрадки, в которых они делают записи. Нацболы знают законы, знают свои права и ловко апеллируют ими в ходе слушания.

Некоторые партийцы спят, сидя на скамьях в своих металлических клетках. Большинство ребят содержатся в камерах, рассчитанных на двадцать человек, но на самом деле в них сидит раза в два больше народу и спать приходится по очереди.

Иной раз приходится отказываться от прогулок на свежем воздухе, дабы не пропустить свою очередь на железную койку.

Слушание 8 июля велось нудно и затянуто. Суд отклонил ходатайства о привлечении в качестве общественных защитников депутатов Государственной думы от фракции КПРФ Ивана Мельникова и Виктора Илюхина. Также было отклонено ходатайство подсудимого национал-большевика Алексея Колунова о привлечении в качестве общественного защитника его отца, преподавателя истории Владимира Колунова.

14 числа телеоператорам разрешили войти в зал и заснять подсудимых. Камеры были в зале заседания минут десять, оставаться на самом процессе телевизионщикам не разрешили. Подсудимые и их адвокаты подали ходатайство о разрешении присутствия СМИ в ходе рассмотрения дела. Сильный аргумент в пользу этого предложения высказал адвокат Дмитрий Аграновский. Он объяснил, что из-за недостатка информации в обществе порой и складывается неправильное мнение об НБП.

Обвинения, звучащие в зале суда 14 июля, — это апогей глупости и маразма.

Ребят обвиняют в организации массовых беспорядков в комнате размером в 14 квадратных метров(?!). Какие массовые беспорядки могут быть в таких пространствах?! Обвинение говорит об антипрезидентском содержании листовки, которую распространяли наши активисты. Но к господину Путину в ней обращаются на "Вы", да и что преступного в здравой критике собственного Президента?

Прокурор зачитывает суммы материального ущерба, который якобы причинили национал-большевики: "… Ковровая дорожка — 600 рублей". Итак, на одной чаше весов нашего правосудия 39 подсудимых, 39 судеб, 39 семей, 39 жизней, на другой ковровая дорожка за 600 рублей.