Газета Завтра 767 (31 2008)

В.Г. Начну с Ярослава Мудрого, считаю его русским государем. Дальше -Иван Третий. Замечательный роман о нём написал Александр Сегень. Конечно, нельзя пройти мимо Петра Великого. Как любой великий державный деятель на изломе эпох, он имеет и великие достижения, и великие грехи. Он преобразовывал Россию жесточайшими способами, ломал старое безжалостно. Но, надо признать, у него был великий замысел, он стремился создать сверхдержаву, он чувствовал, что у России хватит на это сил. Помню, когда я жил на Полтавщине, для каждого украинского деда Мазепа был "зраднык", то есть изменник. Даже украинские националисты того времени, оппоненты советской власти, недолюбливали Мазепу. Полтавская битва, которую выиграл Пётр, сродни всем великим битвам России: Куликову, Бородину, Прохоровскому полю. Пётр Первый говорил своим воинам: вы воюете не для меня, а для России. А шведы сражались — "за короля". Из советского периода, опять же с учетом всех неизбежных противоречий времен перелома, капитальной переделки страны, признавая все грехи ГУЛАГа и коллективизации, должен назвать Иосифа Сталина. Говорят, мы победили чуть ли не вопреки ему. Ложь. Без Сталина, боюсь, Победы бы нам не одержать.

В.Б. Кстати, в одной из последних повестей моего друга, замечательного писателя Леонида Бородина, утверждается та же мысль: Победа была одержана только благодаря сталинской решимости. А ведь Бородина к поклонникам Сталина и советского строя не отнести. А рассказ Александра Солженицына "На изломах", который усердно замалчивают и его поклонники, и его хулители? Суть его: с "разоблачением" Сталина кончился великий рывок нашей страны.

А кого бы вы хотели увидеть на своем юбилее? Три самых дорогих человека из числа ваших знакомых?

В.Г. Прежде всего — Михаила Александровича Шолохова. Я его любил, обожал. Он — светлый русский гений ХХ века. Я никогда не сомневался, что "Тихий Дон" написан им. Больше некому. Не было рядом такой силы писателей. Я бывал в станице Вёшенской, читал его "Донские рассказы" — там везде шолоховский дух.

Вторым я назову Георгия Васильевича Свиридова, гениальнейшего композитора земли русской. Он часто приходил в Союз писателей, дружил с нами. Вы помните, как его награждали премией Сергея Есенина. Когда мы были у него дома: Распутин, Крупин, Астафьев, Юра Селиверстов, — Георгий Васильевич любил беседовать о русской литературе. Когда я приходил к нему один, он всегда спрашивал: "Как вы относитесь к такой-то книге? Цените ли вы такого-то писателя?" При этом сам-то уже своё мнение имел. Очень ценил Валентина Распутина, Виктора Астафьева, Виктора Лихоносова. Прекрасно знал всю русскую литературу. Как-то стал рассказывать мне о Блоке, анализировать всё его творчество. Я ему говорю: "Георгий Васильевич, вам пора диссертацию о Блоке защищать". Его жена, Эльза Густавовна, говорит: "Вы знаете, он не только о Блоке может диссертацию написать. И по Есенину, и по Тютчеву…"

Третьим желанным гостем назову своего друга Юрия Алексеевича Гагарина. Он был главным символом моего времени, нашего времени. В нем — всё: и победоносность, и улыбка, и оптимизм, и мужество, и открытость людям. Помню, в 1967 году я отвечал за встречу писателей с Михаилом Шолоховым. Был на этой встрече и Юрий Гагарин. Приехали молодые писатели того времени: Владимир Фирсов, Олжас Сулейменов, Геннадий Серебряков и другие. От Украины был Юрий Мушкетик. Он вышел на холм перед Доном, вокруг ковыль, степь, густотравье. Я подхожу, а он плачет. Спрашиваю: "Юра, что с тобой? Так хорошо вокруг…" А он мне: "Я же всё это знаю по его книгам, я же всё это прочитал. Всё через меня прошло". Жаль, в своей "незалежности" он потом забыл всё это.

Собралась вся станица, помост был сделан для встречи. Вышел Михаил Александрович, говорит: "Вёшенцы, к нам приехали писатели и Юра Гагарин. Дадим ему слово?!" И Гагарин сорок минут рассказывал о своём полете. А люди слушали его, затаив дыхание.

Вот те три человека, которых бы я мечтал увидеть на своем торжестве. Впрочем, они всегда в моем сердце.

В.Б. Вы рассказывали о слезах Юрия Мушкетика. Сегодня почти все талантливые украинские писатели настроены против России. Почему же всё хорошее забылось, а помнится только дурное? Почему славяне лютуют друг против друга, почему православные народы вовсю ссорятся? Это что, комплекс неполноценности? Угодливое прислуживание Западу? Почему украинские писатели решили порвать с великой русской культурой?