Газета Завтра 767 (31 2008)

В любом случае, планы по развитию, положенные под сукно, — это историческая вина господствующего класса. Класса как целого. Это вина как тех, кто был субъектом политической воли, но не проявил её, так и тех, кто, не будучи субъектом политической воли, входил в господствующее "мы", совершившее непростительную ошибку.

Это "мы" называется "династия". Она даёт права, но она и взыскует — политически, метафизически и иначе.

Входящий в такое "мы" и ничем не проявивший себя ребёнок пользуется огромными преимуществами потому, что он сын царя, а не сын крестьянина. Но он и цену за эти, им лично не заслуженные, преимущества будет платить иную. Дети за отцов не отвечают? Правильно. А наследники за царей — отвечают.

Так было всегда и везде. Россия тут не какая-то аномалия. Это норма в эпоху абсолютных монархий, революций и мятежей. Если ты член династии, и династия не удержала власть, ты поплатишься.

Первый и основной вопрос состоит в том, почему власть не была удержана. А не удержана она была потому, что и в Российской империи место ускорения и прорыва (по Маниковскому или иначе) заняла "перестройка" с её распутинщиной и прочим. Не дав состояться ускорению и прорыву, элита заплатила страшную цену.

Второй вопрос состоит в том, куда делись те наработки по развитию, которые не использовали царь и его элитные группы. Отвечаю, куда. Их-то и использовали Ленин и Сталин (точнее, ВКП(б) в целом). Они были молоды, решительны, свободны от устоявшихся предрассудков. Кто бы что ни говорил — достаточно образованы. Они подняли архивы, в которых мертвым грузом лежали предложения по развитию. И пустили в дело, разобравшись, что им нужно, что и в какой последовательности должно быть осуществлено. Сделав это, они спасли русский народ и другие народы империи от абсолютного уничтожения во Второй мировой войне, которая всё равно бы разразилась. Ибо фашизм нужен был не для борьбы с коммунизмом, а для борьбы с гуманизмом как таковым. Он был запланирован и неотменяем. И он всё равно обернулся бы "окончательным решением русского вопроса".

Единственная возможность отменить это решение заключалась в том, чтобы развиваться и не погибнуть. Сделав это, большевики спасли себя и мир. Если бы, повторяю, это сделал царь, — было бы в чём-то лучше. По крайней мере, крови было бы очевидным образом меньше. Но царь этого не сделал и поплатился. Он поплатился за свои ошибки, а не пал жертвой чьих-то ритуальных фантазий.

Третий вопрос — о роли в истории этих самых ритуальных фантазий. Когда французская царственная семья (в чём-то похожая на российскую) была казнена, то, как говорят, некто ритуально соприкоснулся с кровью и воскликнул: "Ты отомщен, Жак де Моле!" Речь шла о тамплиерской мести за злодеяния Филиппа Красивого.

В чем тут французский урок нам?

Прежде всего, в том, что во Франции, где это в разных вариантах живописуют, разводят руками и говорят: "Ну, и что? Ну, был ритуал! Признаём! Ну, были интегрированы в революционный мутный поток какие-то параполитические силы! Можно долго разбираться, какие. Ну, совпали какие-то параполитические интересы и интересы истории… Главное-то тут история, а не конспирология. А если даже конспирология имела место — это ничего не меняет. Мы по причине её наличия вовсе не собираемся отменять "Марсельезу" как государственный гимн".

Урок и в том, что не бывает игры в одни ворота. Кровавый счёт всегда носит двусторонний характер. Грубо говоря, есть кровавый счёт РОМАНОВЫХ, а есть кровавый счёт К РОМАНОВЫМ. Иначе в истории не бывает.

Кровавый счёт к Романовым был много у кого. К Романовым вообще и к последнему царю в частности. Так называемый "красный граф" Игнатьев перешёл к красным потому, что считал (и, видимо, не без оснований) своего отца убитым по неявной отмашке государя императора. Если же учесть памятливость элиты, то общий исторический счёт к Романовым был огромен. Был и революционный счёт. Самый разный. У Анджея Вайды в "Пепле и алмазе" по этому поводу хорошо сказано: "Что ты делал во время восстания?" — "То же, что и все. Стрелял в немцев." — "А теперь в поляков?" — "А вы по воробьям…"

Романовы (включая последних) тоже стреляли. И не по воробьям, а по людям. Если через сто лет у одной стороны сохранился такой мстительный счёт, то почему у другой стороны не могло быть счёта: как исторического, так и буквального, — по кровавым следам того же 1905 года?

Кроме того, Николай II был Верховным Главнокомандующим в одной из самых кровавых войн человеческой истории. Давайте начнем аналогичным образом описывать те жертвы. Ту мясорубку. Те миллионы разлагающихся трупов. Давайте вспомним, о чем шушукались по всем углам (царица, Распутин, немецкое лобби, сдаваемые планы военных сражений). Обсуждалось же это! Однажды — даже на заседании Государственной Думы!

Так что? У семей погибших не было счёта к тем, кто своей ординарностью или двусмысленностью нагромоздил горы трупов? А почему у них не должно было быть счёта? Они не люди, что ли? Было бы очень странно, если бы такого счёта не было.