Газета Завтра 773 (37 2008)

Отливка, похожая на диск для метания, привезенная из Америки, ибо только в Штатах есть технологии такого литья. Здесь же, в России, в диске с помощью лазера прожигаются пазы и отверстия, куда будут вставлены лопатки турбины. Раскалённый луч прожигает металл с молекулярной точностью, без допусков на ошибку, достигая такого сопряжения деталей, что в клубке огня, среди вибраций и вихрей, двигатель обретает КПД в 90%: еще немного — и "перпетуум мобиле".

Другой станок, где механическая обработка металла происходит на основе электроэрозии, без режущего инструмента, без контакта с деталью. Разряд тока в электролите — и еще одно микронное отверстие. В гальванической ванной сталь турбинной лопатки покрывается жаростойким слоем — стерильная чистота, отсутствие едких запахов, прозрачные, с золотистым раствором ванны, где сонно мерцает деталь. Аквариум с хрустальной водой, и дремлющая серебряная рыба.

Такая точность недоступна человеку. Подверженный настроению, нервическим импульсам, моментально возникшей эмоции, человек допустит сбой, микронную ошибку, обесценит трудоемкую деталь. Человек по возможности исключается из процесса производства и контроля, заменяется компьютером, бесстрастным и умным измерительным прибором. Вот один из них — под стеклянным колпаком лежит деталь с прихотливыми контурами, изысканными отверстиями. Измерительный аппарат, похожий на хрупкий клювик, движется с легким попискиванием, не прикасаясь к детали, скрупулезно передавая в компьютер данные о размерах, сверяя их с чертежом. Загадочная электронная птица с рубиновым глазком и монотонно-печальным голосом.

Самодостаточность России — сладкий миф, питающий патриотов-староверов. Советский Союз не был самодостаточен, стремился в "третий мир", торговал с Западом, посылал разведчиков в Америку добывать экономические и технические секреты. Соединенные Штаты не самодостаточны, включены в сложнейшую структуру мировых финансов, производства и потребления, в разделение мирового труда, переносят производство в страны Азии, открывают свой рынок товарам Японии и Китая. Современная Россия встроена в мировой рынок, ищет в нем достойное место, стремится создавать изделия высшей пробы, побивая конкурентов в авиастроении, космической технике, современном вооружении. Пятнадцать "демократических" лет опустошили Россию, стерли с русской земли целые отрасли, научные школы, высокие технологии, выбили поколение ученых и умелых рабочих. Сегодня Россия начинает титаническую борьбу за восстановления своей науки и индустрии, уходит из тупика, куда её замуровали "реформаторы". Здесь, на "Сатурне", видна кибернетика вхождения России в мировое пространство. Авиалайнер "Суперджет-100" — это русский замысел, русская авиастроительная философия, которая реализуется с привлечением навыков, технологий, гигантского опыта самых передовых стран мира. Станки, на которых создается двигатель, — как визитные карточки участников авиапроекта. Германия, Франция, Италия, Япония, Америка — все "чудеса света" собраны в русском Рыбинске, служат возрождению "русской цивилизации" в новом, постиндустриальном обличии. Как здесь не вспомнить Достоевского, воспевшего "всемирность русской души", открытой германскому гению, английской предприимчивости, французской живости?! Как не вспомнить русское, восторженное восклицание Пушкина: "Все флаги в гости будут к нам, и запируем на просторе"?!

ОСОБОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ производят люди в этих цехах. Их немного, их почти не видно. Каждый станок заменяет десятки наладчиков и контролеров, рабочих и бригадиров. Неторопливы, движения спокойные, гибкие. В чистых комбинезонах и белых рубашках. Молодые, свежие, умные лица с особым осмысленным, светлым выражением глаз, с открытыми лбами, с осторожными точными движениями рук. Они чем-то напоминают спортсменов единой, слаженной, натренированной команды. Чем-то напоминают музыкантов симфонического оркестра, исполняющего классику.

Эти рабочие — драгоценное достояние завода. Их сотворяют параллельно с созданием двигателя. Их строят из исходного, взятого с улиц материала, где столько пропащего, гиблого и больного, изуродованного десятилетием "великого простоя", "великой гульбы", "великого падения в пропасть". Этих рабочих и техников учат, переучивают, снова учат. Посылают за границу стажироваться в иностранные фирмы. Обучают иностранным языкам. Показывают мировые салоны и выставки. Проводят по мировым лабораториям. Сажают в аудиториях самых известных университетов. Прививают не просто трудовые навыки, а чувство своей уникальности, причастности к высшим проявлениям человеческой деятельности. У них особая трудовая этика, особое чувство красоты, особое чувство достоинства, делающие их рабочей аристократией, для которых стерта грань между умственным и физическим трудом. Для которых потребление и алчность уступают место познанию, стремлению к совершенству. Восемь тысяч вновь созданных рабочих — "племя молодое, незнакомое". Их имя уже не "рабочий", а "оператор" — дрессировщик уникальных роботов с электронными мозгами и лазерными резцами.