Газета Завтра 783 (47 2008)

"Кому не ясно?" - завершил свой призыв баловень ельцинского беспредела, допущенный до кормушки и чавкающий около неё по сей день ростовский недоросль Дибров. "Все рассмеялись, всем стало ясно", - подытожил его слова совсем не смешной, а скорее нахальный Шендерович. Оба кормушечника - действительные члены "Академии российского телевидения". Академики, стало быть, или "бессмертные", как их именуют во Франции. Да вот только сама доморощенная академия скорее мертва, чем жива. Печальный конец этого самостийного формирования просматривался уже при появлении на свет мертворождённого дитяти. Чего можно было ждать от ребёнка, если в папы ему отрядили человека-хамелеона, гражданина США, мистера Познера? Это в советские времена по заданию своих шефов из 10-го подъезда ЦК КПСС - цитадели Коминтерна, играл он роль самого что ни на есть пламенного коммуниста, люто ненавидящего нынешнюю свою американскую родину и поливающего её зловонными помоями. Сегодня он, получив другие установки и разнарядки, обгаживает "эту страну" и даже не скрывает свою лютую русофобию. "Россия не мой дом в исконном смысле. Всё-таки я здесь не вырос. Если у меня здесь не будет работы, то что я здесь буду делать? А там (я имею в виду Францию, например), я по крайней мере буду чувствовать себя у себя".

Вот такой "человек мира" много лет в своих пролживленных "Временах", вместе с единомышленниками типа некоей госпожи Кобринской или "свежими головами" на туловищах витюшерофеевых, расшатывал и без того малоустойчивые основы оказавшейся в горбачёвско-ельцинской пропасти России. Выполняя установки своих подельников - всякого рода гайдаров, чубайсов, явлинских, александров да егоров яковлевых и прочей коммунистическо-капиталистической камарильи, чувствуя полную безнаказанность, потешался он над нашей страной, и не стеснялся говорить, что мечтает быть похороненным на американском берегу Тихого океана. Готовясь вернуться во Францию, где, я уверен, его совсем не ждёт российская телевизионная кормушка, он скалит свои ядовитые зубы, понося великого русского поэта, блестящего дипломата, мыслителя и подлинного патриота России Фёдора Тютчева. Но ненависть к этому славянофилу-интернационалисту испытывали все троцкисты. Вспомните жалкого коротышку "бухарчика", впадавшего в истерику при одном упоминании имён Тютчева и Есенина.

Все кормушечники льют крокодиловы слёзы, на коленях умоляя Познера остаться "гуру" телеакадемии. Он же, словно Фома Фомич Опискин, блистательно высмеянный Достоевским, ломается, ёрничает, воздевает руки к небу и вопиет: "Свободен, свободен, наконец-то свободен!" Соглашается с руководителем 1-го канала г-ном Эрнстом, что после его разрушительной деятельности АРТ нужно реанимировать.

На должности врача-анестезиолога и реаниматора академики видят исключительно шоумена Швыдкого. Меня поразило, что кандидатуру этого разрушителя отечественной культуры предложил глубоко уважаемый мною корифей отечественного телевидении Лев Николаев. Он так объясняет мотивы выдвижения пустобрёха, предпочитающего немецкий фашизм русскому: "Для меня "Культура" - близкий канал, а Швыдкой - один из его основателей. Кроме того, нужна фигура дипломатического свойства - чтобы установить равновесие и вернуть тех, кто в последнее время уклонялся от работы в АРТ". Дорогой Лёвушка, что тебя заставило изменить своему безупречному вкусу и абсолютному профессионализму? "Культуру" ведь создавал отнюдь не Швыдкой, а тогдашний предсдатель Комитета по телевидению и радиовещанию Валентин Лазуткин, а лизоблюдствующий мишутка в это время показывал на своём канале детям жёсткое порно с человеком, похожим на прокурора Скуратова. В благодарность за умение подсуетиться допущен он был к культурной кормушке, чтобы разлагать умы и осквернять души налогоплательщиков. Из-за таких, как он, академиков Валентин Лазуткин заявил о своем выходе из пресловутой академии по этическим соображениям уже несколько лет назад.