Газета Завтра 798 (62 2009)

ИЗРАИЛЬ. Ряд экспертов, в частности, бывший советник по национальной безопасности Израиля Гиора Эйланд, отмечает отсутствие четкой декларации Тель-Авивом целей очередной военной операции. Это, конечно, вовсе не значит, что израильское правительство не ставило перед собой совсем никаких целей. Приоритетной с точки зрения стратегических интересов Израиля задачей последней военной операции можно было бы назвать смену режима в Газе. Тель-Авиву по ряду причин (опыт взаимодействия, наличие инструментов давления, коррупция) гораздо выгоднее иметь в качестве "противника на ринге" режим Махмуда Аббаса и подконтрольное ему на сегодняшний день движение "Фатх", чем "Хамас". Для смены режима в Газе Израилю требовалось прежде всего обеспечить выполнение двух условий: с одной стороны, деморализовать "Хамас", а с другой — спровоцировать массовый поток беженцев к египетской границе. Затем при поддержке Египта и Израиля сторонники Аббаса могли рассчитывать на то, чтобы взять под контроль сначала образовавшиеся лагеря беженцев на границе, а затем постепенно и весь Сектор Газа. При этом предполагалось, что "Хамас" в ходе боестолкновений с израильской армией будет слишком ослаблен для нового силового противостояния со свежими и хорошо оснащенными подразделениями, контролируемыми лидером "Фатх". Однако этого не произошло, что с тактической точки зрения привело к увеличению неопределенности относительно истинных и конечных целей самой операции.

Отказавшись от намерений сменить режим в Газе, израильское руководство сосредоточилось на принуждении "Хамаса" к подписанию перемирия на своих условиях. Уходящему правительству Израиля необходимо было продемонстрировать избирателям "имидж успеха". При этом продолжение войны могло вызвать множество вопросов, не говоря уже о значительных рисках. Объявив одностороннее перемирие, возглавлявшая правящую коалицию "Кадима" доложила о своей победе правильно настроенному избирателю, тем самым реабилитировавшись за поражение в Ливане в 2006 году. В свою очередь это позволило ей обогнать по результатам выборов партию "Ликуд", лидировавшую в течение всей избирательной кампании.

На фоне неявных целей военной операции в Газе Израиль с большой степенью вероятности ставил задачу победы в информационной войне. Был остановлен доступ иностранных журналистов в Газу. Взамен израильское правительство создало специализированные сайты, блоги и целую армию прес-секретарей, которые должны были помогать иностранным корреспондентам освещать конфликт. За рубежом произраильские организации призваны были распространять направленную информацию и комментарии в журналистской и политической среде.

Однако, как оказалось, основное воздействие на зрителя оказали не комментарии, а картинки с места конфликта: даже не имея телекамер в Газе, работающие в условиях конкуренции западные каналы вынуждены были транслировать материалы Аль-Джазиры. В этой "войне картинок" Израиль (к счастью для израильского населения), не мог победить, поскольку ему нечего было противопоставить кадрам разрушений и жертв, особенно среди детей, в Газе, в "лучшем случае", — это были поврежденные в результате палестинского обстрела крыши домов и небольшие автомобили.

Несмотря на явный перевес в средствах ведения информационной войны, Израиль так и не представил новых креативных идей. Лозунг "борьбы с терроризмом" после войны за "освобождение Ирака" вызывает отторжение даже у западного телезрителя. Тем более, что "Хамас" в этот раз вел себя именно как "образцовое" движение сопротивления, не прибегая к акциям возмездия на израильской территории. Тезис о диктаторском характере "Хамаса" не вяжется с существованием значительного числа партий и движений на территории Газы, включая "Фатх", представители которого открыто дают интервью прессе. Показательно также, что вооруженное крыло "Фатха" — "Бригады мучеников Аль-Аксы" — поддержало "Движение исламского сопротивления" в войне против Израиля. Объяснение значительного колличества жертв тем, что "Хамас" использует гражданское население в качестве "живого щита", окончательно потеряло достоверный характер после бомбежек ооновских объектов.

В результате конфликта барометр общественного мнения начал смещаться не в пользу Израиля даже в странах, традиционно симпатизирующих Израилю. Даже в США еще в начале конфликта в Газе, то есть до наиболее трагических (с точки зрения жертв среди мирного населения) моментов, рейтинг поддержки Израиля не только не вырос, что является нормой для периодов обострения на Ближнем Востоке, но даже снизился.