Газета Завтра 802 (66 2009)

Еще критичнее проблема ремонта и обслуживания комплексов. ЗИПы, где должны храниться запасные электронные блоки, давно уже пусты. В течение 15 лет они практически не пополнялись, и недостающие блоки для заступающих на боевое дежурство дивизионов теперь приходится снимать с техники дивизионов, которые встают на регламент.

Кроме того, 80% ракеты для ЗРК С-300 выслужили все допустимые сроки, и эксплуатация их становится всё более проблемной. В таком же состоянии 85% средств автоматизированного управления командных пунктов, а без них вообще невозможно выполнять пуски.

Аналогичная ситуация и с авиационными истребительными комплексами.

Основной истребитель ПВО МиГ-31 находится на вооружении более 30 лет. Последний самолёт был собран в 1994 году.

Всё это привело к тому, что в полках процент исправных МиГов не превышает 45-50%. Сейчас на вооружении осталось до 100 перехватчиков этого типа, из них летает менее половины. При этом ремонт такого важнейшего узла истребителя, как РЛС с фазированной решёткой, сегодня крайне затруднён из-за прекращения выпуска части деталей.

В полках уже давно забыли о новых двигателях. С трудом удаётся отыскивать средства на ремонт старых.

Всё это приводит к тому, что численность группировки МиГ-31 из года в год сокращается и к 2012 году может упасть до 40-50 самолётов, что уже никак не отвечает вероятным угрозам, когда только на западном направлении ударная воздушная группировка НАТО может составить до 1200 ударных самолётов. А восстановление производства этих перехватчиков пока под большим вопросом.

В 1991 году, в момент развала СССР, в состав Войск ПВО входил Московский округ ПВО и 9 отдельных армий, объединявших 18 корпусов (из них 2 отдельных) и 16 дивизий.

На вооружении Войск ПВО находилось около 2220 истребителей-перехватчиков, приблизительно 8000 пусковых установок зенитных ракетных комплексов четырех типов (и их многочисленных модификации) и около 10000 радиолокационных станций различного назначения.

В процессе раздела Вооруженных Сил СССР, произошедшего после распада Советского Союза, на территории России осталось около 65% сил и средств, которыми располагали Войска ПВО Советского Союза.

В 1991 году только в составе Московского округа ПВО насчитывалось более 350 истребителей перехватчиков и почти 1000 зенитных ракетных комплексов.

Сегодня численность истребительной авиации ВВС-ПВО в этой зоне сократилась до 100 истребителей, а состав зенитно-ракетных войск ужался до полутора десятка дивизионов.

Нельзя сказать, что высшее политическое и военное руководство страны ничего не делает для поддержания боеспособности войск ПВО. В последние годы существенно увеличилось финансирование ремонтно-восстановительных работ, что привело к росту процента исправной техники и вооружения. Приняты на вооружение и поступают в войска новые зенитно-ракетные комплексы, РЛС и АСУ. Но всё же говорить о качественном переломе ещё преждевременно.

Восстановление имеющейся техники идёт слишком медленно, а новая техника пока поступает лишь в единичных экземплярах — и в итоге не покрывает естественную её убыль. Войска ПВО продолжают сокращаться и ужиматься. Их боевые возможности из года в год сокращаются, и по прогнозам специалистов к 2012 году, если эта тенденция не будет переломлена, то ПВО уже не сможет являться единой системой, прикрывающей страну, а фактически распадётся на локальные объектовые системы, что окончательно поставит Россию на одну доску с Ираком и Югославией.

А что нас ждёт в этом случае, нам весьма наглядно продемонстрировала прошедшая десять лет назад война…

Сергей Кургинян КРИЗИС И ДРУГИЕ VIII Продолжение. Начало — в NN 7-13

В РАССМАТРИВАЕМОМ МНОЮ ДОКУМЕНТЕ под названием "Предложения Российской Федерации к саммиту "Группы двадцати" в Лондоне" говорится, что на Лондонском саммите надо принять решение о созыве международной конференции, "по результатам которой будут согласованы основные параметры мировой финансовой архитектуры… Новая международная архитектура финансовых отношений, по нашему мнению, должна строиться на принципах…"

Во-первых, новая международная финансовая архитектура немыслима без новой международной политической архитектуры. И это все понимают.

Во-вторых, создавать новую международную архитектуру финансовых отношений предлагается на основе принципов, первый из которых — совместимость деятельности и гармоничность стандартов национальных и международных институтов регулирования.

Что должно обеспечивать совместимость деятельности двух субъектов, осуществляющих эту деятельность? Мне кажется, что это понятно любому, кто когда-либо какую-либо деятельность осуществлял. Иерархичность, вот что. Применительно к вышеприведенной цитате, речь идет о совместимости через подчинение национальных регуляторов — международным. Все регуляторы будем переподчинять, или только финансовые? Армейские тоже будем переподчинять? Какие еще? Ясно же, что только финансовые переподчинить нельзя. Все это вместе называется "отказ от суверенитета".