Газета Завтра 809 (21 2009)

Против дюжины депутатов боролся один Москвин. Коренастый, спортивный, он хорошо, можно даже сказать, привычно чувствовал себя на поле брани. Веско, методично пробивал "глушилку" из депутатских глоток. Бросал тяжелые слова обвинения в лицо сидевшему тут же в зале своему оппоненту.

Москвину кричали, мол, ты самозванец, никакая у тебя не Общественная палата, а просто собрание случайных людей. Чтобы называться Общественной палатой, надо согласовать, обсудить "этот вопрос" с начальством. Язвительно смеялись над тем, что он называет себя и своих товарищей по борьбе оппозицией. Мол, и звание оппозиционера тоже должно спускаться сверху. Порядков он не знает. Самодеятельностью политической занимается.

А Москвин спокойно говорил в ответ, что это не самозванство, а народное творчество, инициатива снизу, и он лишь проводник созревших у думающей части жителей Тутаева идей и веяний.

Что-то мне тут напомнило перестрочные годы, ранний период. Когда в цехах заводов, на площадях городов народ осмелел до того, что клеймил властителей за привилегии, сейчас кажущиеся детскими шалостями (госдачи, спецпайки, спецполиклиники). И требовал - перемен! Надоело!

То же нетерпение чувствовалось и здесь. По моим наблюдениям, практически и во всех других таких же городах брожение усиливается. Вот только в большинстве из них не находится человека, рискнувшего, как Москвин, встать во весь рост в метре от представителя кажущейся всесильной административно - командной системы (термин конца восьмидесятых), и в простых, ясных выражениях изложить мысли немой массы. Без таких проводников масса, самовыражаясь, может раскалиться до взрывоопасного состояния, начать все сокрушать на своем пути. А Москвин и такие, как он, трансформируют энергию недовольства в управляемый процесс.

Я смотрел, как он достойно держит удар. Как умело выстраивает защиту и наносит точный ответ, и вспоминал, что он во времена своей армейской молодости прошел все "горячие точки" Закавказья. Вспоминал его слова: "Всех, у кого в армии тогда было три звезды и выше, надо отдавать под суд".

Его лишили квартиры активисты национального фронта Азербайджана. Он превратился в беженца. Сунулся, было, в таможню. Но… "Там надо было или воровать или уходить". Он ушел. Без копейки денег. Без жилья. Тогда и выковался в нем еще один боец - гражданский. Он сплотил вокруг себя таких же обездоленных беженцев. И в конце концов всех обеспечил хорошим жильем. С нуля занялся бизнесом. Начал в долг с фотомастерской. Теперь у него большое дело под названием "Романовский купец".

И вот уже ему не без ехидства кричат оппоненты: " А может быть, вы сами, Юрий Георгиевич, хотите занять место главы района?!"

Он на провокацию не поддается. Переводит стрелки в перепалке. А мне думается: почему бы и нет? Есть у человека боевой опыт, предпринимательский, просто житейский. Кто ему запретит?..

В Москве меня спросили: "Как думаешь, эти новые люди - они-то хоть честные?"

"Не то чтобы честные, - ответил я, - но щепетильные. Деньгами не швыряются. На каждую трату справку, смету им подавай. На себе испытал. Кристальные люди. А дальше - посмотрим. У них еще власть впереди".

Две политические силы. Два берега одной Волги. Два города в одном. Две переправы: лодочная и "цивилизованная". И везде соперничество. Дух борьбы.

Лихие перевозчики в "казанках" ( заметьте, если поставить ударение на последнем слоге, то получится котелок для варки каши, то есть ничтожное суденышко) конкурируют не только со спортивными скутерами, это так, по широте души, но и теплоходиком "Москвич". Отправляется он с берега на берег каждый полчаса. Билет на нем на рубль дешевле, чем у водных таксистов.

Для тутаевцев это большая разница.

Ярославская область

Александр Лысков УЗЛЫ

Мерило бедствия для нас очень низко. В сравнении с нашим отечественным кризисом 92 года нынешний мировой кризис - сплошной прогресс и процветание. От шока семнадцатилетней давности отошли немногие. Медленно зреют гроздья гнева. Однако где-то на припеке ягодки все же наливаются. Вот письмо из Ярославля от рабочего-строителя Сергея Рыкова. Ему слово. Цитирую послание.

"Я простой рабочий. Наш объект в Дзержинском районе Ярославля возле школы милиции. Прямо за ней мы строим следственный изолятор. В народе называется коротко КПЗ. То есть работаем не на дядю, а на государство. На всесильное МВД. Строительство начали с нуля - рытье котлована, закладка фундамента. И вот с января нам вдруг перестали выплачивать деньги за работу. Ждем месяц, второй, третий. У меня уже терпение кончается, а люди в бригаде как будто не замечают беспредела. Приходят в восемь, боясь опоздать. Вкалывают по полной программе. Стены растут, скоро под крышу подводить. А о зарплате никто не заикается. И вот однажды на обеденном перерыве я высказал им всё, что накопилось на душе.