Газета Завтра 817 (81 2009)

На самом же деле, участники саммита договорились ровно о трех вещах:

Первое. Выделить очередные 20 млрд. долл. на новый раунд вечной борьбы с голодом в Африке - профессиональным специалистам по утолению голода будет где разгуляться.

Второе. Принудить Иран начать переговоры по его ядерной программе до конца сентября - не раньше, чтобы переговорщикам не пришлось сокращать традиционные летние отпуска; сам Иран уже поспешил заметить, что он, в принципе, - не против: пока переговоры идут, ядерная бомба как раз будет уже готова.

Третье. Передать все прочие и иные вопросы на рассмотрение саммита "группы двадцати" (G20), который состоится осенью в американском Питтсбурге.

И во всех этих прочих и иных вопросах временные жители казарм Аквилы зафиксировали, в основном, труднопреодолимые разногласия.

Например, все хотят к 2050 году сократить вредные выбросы в мировую атмосферу на 80%. Кроме России. Мы хотим коптить небо по-прежнему, чтобы никто не мешал нашему экономическому росту. Правда, аргумент о неостановимом росте для страны, где наблюдается стабильное падение производства на 15-17% в месяц - это тоже такой тонкий юмор. В духе Барака Обамы, которому мы теперь стремимся, похоже, во всем подражать.

А вот лидеры Великобритании и Франции считают, что нужно административным путем ограничивать спекулятивный рост цен на нефть. Чтобы - как признали участники саммита - этот исконно русский вид топлива не слишком выходил за пределы коридора $70-80 за баррель. Но руководители остальных развитых стран Гордона Брауна и Николя Саркози в этом вопросе не поддержали. Особенно возмущался, конечно, Дмитрий Медведев. Ведь развитые страны привыкли жить в условиях рыночной экономики, а тут предлагается просто какой-то казарменный социализм. Видимо, Аквилой навеяло.

Немного эксцентричный французский президент - видимо, дополнительно расстроенный тем, что его эталонно красивая супруга не участвовала в мероприятиях с другими высочайшими женами - стал зачем-то вспоминать про новые мировые резервные валюты. И про то, что политически многополярному миру должен соответствовать "экономически многополярный мир".

Но остальные коллеги Николя Саркози совершенно не поддержали. Наверное, потому, что идея многополярного мира им не так уж и нравится - хорошо, когда есть гарант всемирных правил игры в лице США. И плохо, когда такого гаранта нет. Так что даже российские представители сказали, что уже не стремятся найти замену доллару. Такой заменой может стать разве что юань, да и то лет через 15-20. Если за это время Земля не столкнется с управляемым астероидом или не найдет другого способа положить конец бесплодным дискуссиям о ее (Земли) фантастическом будущем.

Кстати, о юане. Председатель КНР тов. Ху Цзиньтао в Аквилу вообще не приехал, хоть и был настойчиво приглашен. Его больше привлекли волнения уйгуров в Урумчи, на северо-западе его собственной страны. И не то чтобы хорошо заточенные китайские войска не смогли бы подавить волнения без личного присутствия верховного главнокомандующего. Просто председатель Ху дал понять: лететь 10 часов на мероприятие, где не решается ничего, - слишком тяжело для здоровья. Как-нибудь в другой раз, дамы и господа, в другой раз. А помочь голодающим Африки Китай и сам как-нибудь сумеет.

Еще мировые лидеры приняли очередное заявление против протекционизма. Хотя тут же, в кулуарах аквилейских казарм, выдающиеся экономисты и финансисты признавались, что в обозримом будущем протекционизм будет только нарастать: богатые страны станут все больше субсидировать своего производителя живыми деньгами и приравненными к ним средствами, а бедные - закрывать таможенные границы, ибо другого живого способа выстоять у них нет. И этому глобальному горю никакими декларациями не поможешь.

Саммит завершился церемонией фотографирования - чтобы еще раз напомнить и Обаме, и Медведеву, и хозяину Берлускони, истерзанному ненасытными папарацци, какое из искусств - важнейшее в наши дни. Нет, не кино и даже уже не цирк.

Главы стран G8 и многие высокие приглашенные, кажется, неплохо провели время. А время - провело их.

МНИМЫЕ ВЕЛИЧИНЫ

"Большая восьмерка" - это вообще наша, русская ошибка. В английском оригинале собрание развитых стран называется куда скромнее - всего лишь "Группа восьми" (Group of Eight). Но что поделаешь, если низкопоклонство перед Западом - явное, а когда официально запрещено, то тайное - у нас в крови. Всякое место, куда добровольно пригласил нас сияющий Запад, уже кажется нам всенепременно Большим. И с самой заглавной буквы.

Так вот, в 1975 году, когда эта самое сообщество развитых стран - тогда еще "Группа шести", без скоро присоединившейся Канады и нескоро рухнувшего СССР - создалось в подпарижском замке Рамбуйе, на ужине у французского президента Валери Жискар д»Эстена, было, в общем, понятно, зачем оно нужно и кому адресовано.

Группа ведущих держав Северного полушария (не случайно Канаду очень скоро туда позвали, из чего и родилась на много лет неизменная G7) должна была: