Читаем Газета Завтра 819 (83 2009) полностью

Его поэзию любили даже те, кто не знал такого слова: "поэзия". "Если я заболею, к врачам обращаться не стану…", или "Хорошая девочка Лида на улице Южной живет…" Просто, понятно и так близко всем. Остается загадкой, отчего у такого простого, любимого народом поэта была такая сложная судьба. Один лагерь, второй лагерь, и так четыре срока… Впрочем, и лагеря не изменили его наивную и простую душу . Он был лишен трагизма и полон любви. По сути своей, он был рожден для счастья, вот оно и пришло к нему в поэзию, а значит, и к нему в жизнь…


32. АРСЕНИЙ ТАРКОВСКИЙ.

Первые стихи поэт опубликовал еще в 1926 году, но потом на несколько десятилетий ушел в восточные переводы, где добился и признания и успехов. Но позже прочитали горькое признание поэта: "Для чего я лучшие годы / Продал за чужие слова? Ах, восточные переводы, / Как болит от вас голова…" Поэт воевал, был тяжело ранен, писал проникновенные стихи "Русь моя, Россия, дом, земля и матерь…" Вадим Кожинов относил его к "неоклассикам", продолжающим классическую традицию русской поэзии.


33. КОНСТАНТИН СИМОНОВ.

Он был всегда победителем - так же, как Сергей Михалков. Но, несмотря на все свои высокие посты и связь с высокой властью, умел писать настоящие стихи и прозу. Говоря о поэзии Константина Симонова, прежде всего вспоминаешь о войне. Ибо это уже не поэзия, нечто выше. Как воздух, как переливание крови для раненых. Как сама жизнь. "Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…", "Майор привез мальчишку на лафете…" , "Атака", яростное "Убей его!", и , конечно же, звучащее, как молитва каждого солдата "Жди меня…"


34. ВАСИЛИЙ ФЁДОРОВ.

Сибирский народный поэт. Живой и мудрый, дерзкий, самобытный. В чем-то продолжил линию своих земляков - Сергея Маркова и Леонида Мартынова. Прежде всего прославился своими поэмами " Проданная Венера", "Женитьба Дон Жуана", "Дикий мёд", "Белая роща", "Протопоп Аввакум"… Из лирических стихов большую полемику вызвал его сборник "Не левее сердца". Его лирика почти всегда была гражданской и острополемичной. "Сердца, не занятые нами,/ Не мешкая , займет наш враг…" Или же "История устала от войны,/ Но от борьбы с войною / Не устанет!.."


35. БОРИС СЛУЦКИЙ.

Мастер сурового реализма. Всегда, с детства, высоко ценил его поэзию. В своем отношении и к поэзии, и к действительности во многом схож с Маяковским, но не по форме, не по стилистики, а по монументальности и трагичности стиха. Он видел всю правду войны, но его самоотверженности многие могли бы поучиться и сегодня. Это подлинный лирический эпос ХХ века. Беспощаден и к себе, и к своей поэзии.


36. ДАВИД САМОЙЛОВ.

Я бывал у него в Пярну, в эстонском городке, где он отгородился от московской поэтической суеты и мелких литературных перепалок и склок. Да и соответствовали эстонские крепости и рыцарские замки его историческим поэмам. Парадоксально, но они были и по возрасту близки, и по поэмному мышлению схожи - Василий Федоров и Давид Самойлов. Та же любовь к русской и мировой истории, часто даже схожие сюжеты, к примеру - о Дон Жуане. А где история, там с неизбежностью появляется и высокая философичность, некая медитативность, склонность к размышлениям… И всё же я выше всего ценю у Давида Самойлова, как и почти у всех поэтов военного поколения, его военные стихи. Прежде всего его классическое - "Сороковые, роковые…" По-моему, наша военная поэзия - это уникальное явление в мировой поэзии. Взять бы, да и издать лучшие военные стихи всех наших поэтов вместе.


37. НИКОЛАЙ ТРЯПКИН.

Этот замечательный поэт был символом газеты "День". Он и приходил к нам каждый день, мы ему помогали во всех передрягах и печатали все его стихи. А уж что оставалось, нес в "Наш современник". Вообще-то, он всегда был вне времени и пространства. Наш домовой, а для кого и леший. Писать стихи стал на русском Севере, там и состоялся как поэт. Он никогда не обращал внимания на цензуру, но что удивительно, и цензура не обращала внимания на него. Его молитвы звучали и печатались даже в сталинские годы. Думаю, это последний русский народный поэт, ибо нет уже ни того народа, ни того языка.


38. АНДРЕЙ ВОЗНЕСЕНСКИЙ.

Талантливейший поэт, всю жизнь играющий по законам шоу-бизнеса. Вряд ли он лукавил, когда писал. Когда воспевал Октябрьскую революцию, и когда проклинал, когда проклинал царя, и когда прославлял. Поэт быстротекущего времени. Чем живет время, тем живет и поэт. Может быть, за это его и ненавидел Иосиф Бродский, называя фальшивым авангардистом. Пожалуй, каждый найдет у Вознесенского стих, созвучный ему.


39. ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Основание Рима
Основание Рима

Настоящая книга является существенной переработкой первого издания. Она продолжает книгу авторов «Царь Славян», в которой была вычислена датировка Рождества Христова 1152 годом н. э. и реконструированы события XII века. В данной книге реконструируются последующие события конца XII–XIII века. Книга очень важна для понимания истории в целом. Обнаруженная ранее авторами тесная связь между историей христианства и историей Руси еще более углубляется. Оказывается, русская история тесно переплеталась с историей Крестовых Походов и «античной» Троянской войны. Становятся понятными утверждения русских историков XVII века (например, князя М.М. Щербатова), что русские участвовали в «античных» событиях эпохи Троянской войны.Рассказывается, в частности, о знаменитых героях древней истории, живших, как оказывается, в XII–XIII веках н. э. Великий князь Святослав. Великая княгиня Ольга. «Античный» Ахиллес — герой Троянской войны. Апостол Павел, имеющий, как оказалось, прямое отношение к Крестовым Походам XII–XIII веков. Герои германо-скандинавского эпоса — Зигфрид и валькирия Брюнхильда. Бог Один, Нибелунги. «Античный» Эней, основывающий Римское царство, и его потомки — Ромул и Рем. Варяг Рюрик, он же Эней, призванный княжить на Русь, и основавший Российское царство. Авторы объясняют знаменитую легенду о призвании Варягов.Книга рассчитана на широкие круги читателей, интересующихся новой хронологией и восстановлением правильной истории.

Анатолий Тимофеевич Фоменко , Глеб Владимирович Носовский

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых загадок истории
100 знаменитых загадок истории

Многовековая история человечества хранит множество загадок. Эта книга поможет читателю приоткрыть завесу над тайнами исторических событий и явлений различных эпох – от древнейших до наших дней, расскажет о судьбах многих легендарных личностей прошлого: царицы Савской и короля Макбета, Жанны д'Арк и Александра I, Екатерины Медичи и Наполеона, Ивана Грозного и Шекспира.Здесь вы найдете новые интересные версии о гибели Атлантиды и Всемирном потопе, призрачном золоте Эльдорадо и тайне Туринской плащаницы, двойниках Анастасии и Сталина, злой силе Распутина и Катынской трагедии, сыновьях Гитлера и обстоятельствах гибели «Курска», подлинных событиях 11 сентября 2001 года и о многом другом.Перевернув последнюю страницу книги, вы еще раз убедитесь в правоте слов английского историка и политика XIX века Томаса Маклея: «Кто хорошо осведомлен о прошлом, никогда не станет отчаиваться по поводу настоящего».

Илья Яковлевич Вагман , Инга Юрьевна Романенко , Мария Александровна Панкова , Ольга Александровна Кузьменко

Фантастика / Публицистика / Энциклопедии / Альтернативная история / Словари и Энциклопедии
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

История / Образование и наука / Документальное / Публицистика
Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное