Газета Завтра 824 (88 2009)

Сказанное выше и имеющиеся у нас культурологические познания неминуемо указывают на то, что в реализации религиозного проекта важнейшую роль играет определенного рода связь, соотношение его сакрального ядра и окружающих его (а также формируемых им) форм культуры. Эта связь никак не может быть произвольной. Когда "наши новые миссионеры", иные из которых еще всерьез считают себя философами и культурологами, говорят о "безразличии" Православия к тем или иным культурным типам и vice versa, невольно испытываешь сильное недоумение. Неужели эти люди не читали ни Шпенглера, ни Данилевского, ни К.Леонтьева, ни, наконец, Лосева? То, что Слово Божие (а, стало быть, и наша потенциальная "миссия") открыто для всех и обращено ко всем - это один вопрос. Но из этого же никак не следует, что связь между религией и порождаемыми ею социокультурными, политическими, экономическими феноменами, философией и т.д. является абсолютно произвольной, что здесь не действуют никакие, причем достаточно строгие законы и закономерности! Так, например, иудаизированный вариант протестантизма, породивший пуританскую этику и индивидуалистическую культуру капиталистического хозяйствования, никак не мог бы породить Домостроя и крестьянской общины, а, скажем, духовная аскетика "Добротолюбия" ни в коем случае, ни при каких условиях не заставит нас отстраивать социум по принципам шариата. Точно так же и в искусствах (то есть в культуре в узком смысле). Иконопись Рублева и Дионисия и знаменный распев никоим образом не могли бы быть порождением утонченной чувственности позднекатолической мистики, а "умное делание" исихастов ни при каких условиях не могло бы иметь своим культурным продуктом живопись титанов европейского Ренессанса или музыку эпохи барокко и классицизма. Существуют определенные, вполне непреложные законы движения традиции в истории, и игнорировать их, обращаться с традицией на основании собственного произвола - значит обрекать себя на историческую слепоту и заведомое историческое поражение.

МИССИОНЕРСТВО И ПОСТМОДЕРН

Ключевой постулат разбираемого проекта гласит, что миссионерствовать следует в культурных формах современного мира, дабы быть понятым этим миром и успешным в нем в качестве миссионеров. Это, казалось бы, простое и очевидное положение таит в себе массу подводных камней, и в них-то всё дело! Однако, прежде чем обратиться к этому главному для нас на сегодня клубку проблем, констатируем другую, не менее известную православной общественности, "миссионерскую" установку носителей проекта, от которой они, надеемся, не станут вдруг отрекаться. Факт состоит в том, что описанный выше, известный в истории классический путь реализации, развертывания религиозного проекта в данном случае отнюдь не востребован! Наши "новые миссионеры" хотят как можно меньше отличаться от внешнего мира (то есть от объекта своей миссии), мимикрируя под него. С одной стороны, и основные синодальные документы, и выступления Патриарха содержат вполне справедливые и достаточно жесткие обличения исчерпавшего себя постпросвещенческого либерализма с его безбожием, безнравственностью, попранием ценностей и т.д.; с другой же стороны, в самой Церкви, то есть в сердцевине, в сакральном ядре проекта запускается процесс модернизации, не замечать который может только ленивый или уж совсем заангажированный человек. Таким образом, носители данного проекта собираются во внешнем мире, подлежащем оцерковлению и новой христианизации, бороться с тем, что является последствием, продуктом тех процессов, которые они сами запускают в Церкви, то есть в ядре своего проекта! Вместо возгревания сакралитета, без чего невозможна религиозная "экспансия", выплеск религиозной энергии вовне, сакральное ядро (и так остывающее!) предполагается еще больше остудить, чтобы, не дай Бог, ненароком не обжечь "внешних", чтобы лучше "соответствовать" им, быть "доступнее и понятнее"! И это религиозный проект? На наш взгляд, этот лежащий на поверхности парадокс просто взрывает данный проект изнутри (если, конечно, верить, что речь идет именно о "миссии", о проповеди христианских ценностей).

Обратимся теперь к нашей главной проблеме. Итак, "миссия в культурных формах современного мира". Если так (а тезис этот кажется очевидным!), то, по элементарным законам научного рассуждения, следует вначале определиться с исходными понятиями. Ибо говорить о христианской миссии (для христиан вообще-то привычнее говорить о проповеди Слова Божия, апостольстве или благовестничестве) в современном мире и при этом не анализировать, не пытаться понять, каково реальное состояние этого мира - абсурдно и безответственно.