Газета Завтра 869 (28 2010)

     Институт существует немногим более года, но первые результаты уже налицо. Во-первых, некоторые из них хорошо видны на сайте проекта www.dynacon.ru — это активная семинарская работа, "круглые столы", на которых выступают видные эксперты и общественные деятели. Во-вторых, материалы ИДК часто перепечатывают другие СМИ, что видно на нашем сайте в колонке "Акценты". В-третьих, готовятся к выпуску сборники ИДК: это книга по "новой опричнине", которая скоро выйдет в издательстве АСТ, сборники нашего Центра методологии и информации, который возглавляет выдающийся историк Андрей Фурсов, масштабная монография о таком явлении, как русская артель, и многое другое. В-четвертых, есть у нас и "закрытые" разработки, материалы которых пока не публикуются, потому что требуют долгой выдержки. Последний "круглый стол" по критике и разоблачению концепта "постиндустриализм" является частью одной из таких разработок.

     За год удалось глубоко раскрыть и дать новые трактовки таких острых тем, как реальные инновации и их имитации в России, положение дел в отечественной энергетике, возможность формирования влиятельной политической силы, отражающей интересы русского православного большинства, миф постиндустриализма, как направленный на подрыв и окончательное разрушение реального индустриального сектора отечественного хозяйства, и многое другое. Мы сотрудничаем не только с научными и экспертными, но и с общественными организациями, поскольку полученное новое знание и добытые факты не должны оставаться в кабинетах.

      "ЗАВТРА". Как вы оцениваете стратегическое положение нашей страны в последние два-три года? Откуда исходят главные угрозы для нас?

     В.А. Нельзя говорить о том, что в последние два-три года стратегическое положение страны сильно изменилось. В сущности, продолжает доминировать путинская модель, одной из самых характерных черт которой является движение по пути наименьшего сопротивления. Это "энтропийное" свойство Путина и его модели государства связано с двумя вещами: нетворческим использованием благоприятной нефтяной конъюнктуры и временным геополитическим затишьем, когда Россия продолжает оставаться не только сырьевым, но и финансовым донором западной цивилизации и транснациональных корпораций. Это стабильность не развития, а стабильность угасания, "тепловой смерти".

     По мере усиления Китая гармония этого затишья сходит на нет. В путинском прочтении — согласно принципу "лучше не дергаться" — это означает, что мы можем стать донорами уже не одной, а двух суперимперий. При этом количество "русских олигархов" увеличится еще в несколько раз, поскольку наши олигархи представляют собой не что иное, как присоски, с помощью которых капиталы и жизненные силы откачиваются из России. Как философ, я склонен употреблять помимо термина "олигархи" также и термин "плутократы". Плутон, древнеримский бог ада и мертвецов, по совместительству был также богом преступного мира и земного богатства. Отсюда и подлинный смысл понятия "плутократия" — власть мертвечины, мертвого золота над живыми душами, понукание государством со стороны преступников, стяжавших неправедные богатства.

     Однако сценарий "один придаток у двух цивилизационных центров" вряд ли реалистичен. В более реалистичном ключе "раздвоенность" между Западом и Китаем следует понимать скорее как резкое возрастание внутренней конфликтности в России, внешние силы будут стремиться заставить Москву либо сделать однозначный выбор, либо повести дело к фактическому демонтажу страны в соответствии с зонами влияния внешних сил. Особенно опасный сценарий для нас — если Китай и Запад договорятся между собой и сделают Россию пассивным объектом своей сделки.

     Если говорить об олигархах или плутократах, то здесь не являются исключением и госкорпорации, создаваемые непонятно зачем и для кого. В сущности, это такие же олигархические предприятия, как и частные компании. И корпоративные структуры на поверку оказываются подчиненными не целям и стратагемам суверенности страны, а "новым суверенам", транснациональным центрам влияния. Весьма красноречивое подтверждение этой мысли недавно можно было услышать от одного из парламентариев, официально занимающихся "сколковским проектом", этим флагманом официальной инноватики. Этот парламентарий, отвечая на вопросы своих коллег-депутатов, высказал мысль, что Сколково создается "не для России, а для всего мира".

     Идеология, заложенная в Сколково, проста и чрезвычайно наивна: ее риторика замешана на так называемой коммерциализации науки. Уже в который раз после 1991 года в конкуренции бухгалтера и ученого за право управлять наукой у нас вновь признается компетентным бухгалтер. С этой точки зрения, наука, конечно, не национальна, она, согласно догматике "открытого рынка", как воздух — общая. И сливки с инноваций снимут, естественно, те, кто больше за них заплатит.