Газета Завтра 894 (1 2010)

А.В. Я хочу к этому вопросу подойти с другой стороны и отметить вот что. До начала 90-х годов основную власть на зоне имели криминальные авторитеты, соблюдались до определённой степени блатные понятия, существовал классический блатной мир, каким мы его видели в фильмах и читали об этом в книгах. В лихие 90-е этот криминальный мир был разбавлен беспредельщиками, бывшими спортсменами, бандитами, и в общем-то как система он стал стремительно деградировать.

Понятия, как бы мы их ни оценивали, стали меняться, забываться, начались компромиссы и умолчания, и, в общем, практически воровской мир во многом уже утратил ту идеологию, которой обладал и которая делала его во многом неуязвимым.

Сейчас, когда в зоны в массовом порядке начали попадать люди, разделяющие националистическую идеологию, идеи русского национализма, то фактически начался медленный процесс замены уголовных понятий вот этими вот идеями. Когда идёт противостояние бандита, у которого единственная цель в жизни — это нажива, и человека, у которого есть идея и принципы, то понятно, что человек с идеей будет духовно сильней. А если таких людей будет много, если они будут поддерживать связь между собой, если они будут так или иначе помогать друг другу, то в скором времени, как я думаю, мы увидим существенные изменения на зонах.

О.К. Наверное, большинство правых, попавших в тюрьму, проходит через это. Мой муж, Антон Мухачёв, хотя и сидит в Лефортово, а говорят, что в Лефортово нет и не может быть "пресс-хат", однако, когда его только посадили, следователи чуть ли не открытым текстом говорили мне: "Мы заставим тебя обратиться к нам", — и на допросах меня пугали, что к нему подсадили двух кавказцев и там всё плохо. Действительно, по словам Антона, у него была стычка, в которой он повредил правую руку, ему было трудно писать мне письма.

Но и это прошло. Кавказцы вскоре съехали, и больше попыток, по крайней мере физического прессинга, по отношению к нему не было.

"ZЭK". В своё время в тюрьмах и на каторгах царской России сложилась, говоря современным языком, сетевая организация политзаключённых, состоящая из большевиков, эсеров, народовольцев и прочих смутьянов и бомбистов.

У них же, кстати, преступный мир почерпнул идею "партийной кассы" ("общака").

Влияние политзеков в тюрьмах царской России было огромным.

Корректно ли проводить аналогии? Можем ли мы говорить, что повторяется хорошо забытое старое?

А.В. Во всяком случае, игнорировать исторический опыт нельзя.

Говорить о том, что положительный опыт так или иначе наследуется следующими поколениями, можно.

Ничего не могу сказать по поводу общаков, но не исключаю, что по мере развития правого мира в местах лишения свободы и такие факты будут иметь место.

Пока что имеет место установление постоянного общения между узниками совести, благо сейчас достижения технического прогресса позволяют многое. При определённых условиях узники имеют возможность контактировать с другими узниками, на других зонах. Имеет место взаимопомощь и поддержка. Имеет место установление контактов с блатным миром. Есть факты общения с лицами из числа администрации, которые симпатизируют правому движению — а таких много, поверьте на слово. Хотя, конечно, большинство таких сотрудников боятся за свою карьеру и положение, либо недостаточно сильно разделяют идеи националистов. Но, по крайней мере молчаливая симпатия — это, в данном случае уже много.

В то же самое время перенять опыт политзеков царской России, конечно, не получится. Потому что за последние сто лет мир изменился до неузнаваемости. Изменилось общество, изменились социальные связи, изменилась техника, наконец.

Естественно, будет что-то своё. Что именно, пока сказать трудно. Социальная напряжённость, нерешаемый национальный вопрос, утрата веры в "доброго царя"... Все эти факторы наложатся на ситуацию и, думаю, во многом приведут к упрочению позиций "белой масти" в тюрьмах и на зонах, как носителей идеологии, которая может быть востребована массами.

А.Б. Мне кажется, что параллели нужно проводить не с царской Россией, а с современным американским опытом.

Не так давно наш премьер-министр подписал концепцию развития и реформирования ФСИНа. Это очень любопытный документ — и он передусматривает одно глобальное изменение всей тюремной системы до 2020 года. Фактически — расформирование всех колоний, и перевод всех зеков в "крытки", в камерный режим по типу СИЗО.

Мы стремимся приблизиться к мировым стандартам, а в Европе и Америке колоний не существует, там все сидят по камерам.