Газета Завтра 895 (2 2011)

Г.С. Так или иначе, это всегда был компромисс. И, возможно, у каждого из нас имелся внутренний ценз, что может быть "Агатой Кристи", а что — нет. Мы чувствовали эту грань. Это было не на политическом или мировоззренческом уровне, но даже на эстетическом уровне. Мы могли спорить, объединяться в альянсы друг против друга. По поводу строчки, песни, музыкального фрагмента. И только когда втроём: Вадим, Саша Козлов и я, — находили компромисс, тогда и получалась группа "Агата Кристи". Это было оправданно. Но наступило время, появилось осознание того, что, может, творческой жизни осталось и не так много, и что пора что-то сказать самому и отдельно.

Я не жалею о том, что произошло. Для меня многое открыто. И это новое, нечто действительно выходящее за рамки рок-концерта. "The Matrixx" — это маленький театр. Декорации, логотип, "pre-show music", что звучит перед концертом.

Я взял срез музыки 20-х-30-х годов: с одной стороны, танцующий мещанин, обыватель, хиты всяческие, с другой стороны — нацистские марши или песни из репертуара Эрнста Буша. Обыватель расслабляется под "Кукарачу", "Рио-Риту", а в это время две уличные культуры решают во многом судьбу мира. Их не замечают, мол, какие-то маргиналы дерутся на улице, одни поют Брехта, другие — "Хайди, хайдо, хайда". По-моему, вполне своевременно и актуально.

И почему в оформлении пластинки — Алексей Беляев-Гинтовт. У него одновременно и орлы маршируют, и звёзды летят. Ну, близкое ощущение...

"ЗАВТРА". Реакция-то может быть совсем непредсказуемой. Сами были свидетелями "зиг" под "Песню Единого фронта"…

Г.С. Можно сделать такое сообщение для поклонников "Матрицы". Если вы слышите песню на немецком языке в мажоре — это нацистский марш, если в миноре — левый марш.

"ЗАВТРА". В своё время была интеллигентская шутка про то, "когда к власти придут люди, слушавшие "The Beatles". Подразумевалось, что они будут сеять "разумное, доброе, вечное". На практике от деятельности реформаторов-"битломанов" страна еле выжила. Нынешний президент — поклонник хард-рока. Недолго уже и до фанатов "Агаты Кристи" осталось. Можешь ли ты предположить, каков будет мир, что будет с Россией?

Г.С. Откровенно говоря, меня интересует "здесь и сейчас". Далеко вперёд я не заглядываю, у меня эгоистичные цели. Я чувствую неудовлетворённость этим миром. Это ощущение с детства, но сейчас оно всё больше утверждается. Раньше я хотел от реальности убежать, сейчас я хочу её менять. А менять её я могу, только воздействуя на людей, которые меня слушают. Или хотя бы их заставлять чувствовать это недовольство. Да, это эгоизм — передавать свой негатив. Но, с другой стороны, я нашёл себе и позитивную миссию — пою для людей, которые чувствуют себя лишними в этом мире. И, наверное, они чувствуют какую-то поддержку и понимание.

"ЗАВТРА". Тренд ушедшего года: возросшая социально-политическая активность музыкантов — кто за лес переживает, кто за амурских тигров, некоторые в маршах участвуют. Все чем-то недовольны или озабочены.

Г.С. У меня претензии к системе в целом.

"ЗАВТРА". А каковы параметры этой системы, в чём её проявления — и на теоретическом уровне, и на бытовом?

Г.С. В царской России я не жил, не знаю, но ничего хорошего из советского прошлого — ту же социальную защищённость — не взяли. Наоборот, востребована показуха и фальшь. Пусть блага в СССР были распределены и понемногу, но они были. Человек работал на страну и понимал, что страна ему отплатит. И люди, которые в большинстве своём и были верхушкой СССР, а впоследствии возглавили новую Россию, наглым образом всех обманули. Обманули мою маму, её коллег. Врачи высочайшей квалификации живут в нищете. Наши правители всё время "экономят", и на ком — на стариках, на малоимущих!

Я понимаю, Греция бунтует: набрали ипотек, а сейчас им говорят — фигня, слишком много ипотек, давайте урезать бюджет. Но в нашей стране всё издевательски сделано. Никаких особых перемен к лучшему не вижу, скорее даже наоборот. Когда говорят про плохие девяностые и хорошие нулевые, меня выворачивает. Не говоря уже о том, что завинчивание гаек гораздо серьёзнее, чем в девяностые. Расстрел Парламента я не беру, потому что это событие вообще из ряда вон выходящее.