Газета Завтра 917 (24 2011)

В один поистине прекрасный день люди узнали, что разработано эффективное средство для лечения секущихся волос. Результаты превзошли все ожидания! Тех, кто ожидал. А вообще большинство и не придавало этой проблеме никакого значения. Разработчики и распространители уверяли: отныне вы не будете знать проблем с головой! "По волосам встречают, по уму провожают", — вносили они свой вклад в фольклор. Счастливые обладатели шевелюр — звёзды шоу-бизнеса, политики, парикмахеры, общественные деятели — радостно с экранов, страниц, рекламных щитов, потрясая шевелюрами, уверяли: "Если вы прибегли к этому средству, вам гарантирован успех — ваши волосы не будут сечься". И звёзды, и домохозяйки заверяли: перед этим уникальным средством мы все равны.

Не забывали, впрочем, омрачить буйную радость и бросить упрёк временам тоталитаризма, советскому прошлому, в котором секущиеся волосы не лечили столь радикально. Что вы хотите? Социализм не думал ни о человеке, ни о его волосах. Апологетам советского прошлого нечего было возразить: да, не лечили так повально. Оставалось только признать очевидное: ни энергосберегающие лампочки не радовали просто человека, ни средство гайдоропулюса, как прозвали микстуру, предписанную всей стране на радость.

Концам волос отныне не грозило раздвоение, они демонстрировали единство и сплоченность. "К Дню единения и согласия придем с едиными власами!" — призывали политики, пускавшие слезу умиления. Дождались! Вот что нас сплотит! Философы демократии и толкователи снов либерализма давали глубокое толкование: в былые времена волосы выражали раздвоенность сознания советских людей, вынужденных говорить одно, хотя думали совсем другое.

Граждане стали избавляться от раздвоенности кончиков волос — принимали средство, активно, чтобы не сказать, агрессивно расхваливаемое и пропагандируемое. Специально созданный орган Росволоснадзор строго следил за тем, чтобы граждане избавлялись от секущихся волос. Был принят законопроект о запрете занимать государственный пост, если ходил с секущимися волосами, поскольку это означало, что ты саботировал избавление от старого мышления, жаждал реванша, был склонен с тоталитарным способам правления. Со временем принимать средство было вменено и лысым. На всякий демократический случай.

Волосы перестали раздваиваться на концах. Что правда, то правда. Правда и то, что этот эффект носил временный характер. Потом они стали выпадать. Избежали этого эффекта только лысые. Но не избежали они, как впрочем, и все граждане, цирроза, холецистита, инсульта, диабета, атеросклероза сосудов, язвы желудка.

Следы заболеваний вели к средству гайдоропулюса. За радость короткого обладания шевелюрой граждане расплачивались инвалидностью и летальным исходом. Однако, упрёки к разработчикам и внедрителям средства в том, что те не знали, что рекламировали, к чему приведёт приём гайдорополюса, оказались беспочвенными.

Разработчики и распространители чудодейственного лекарства знали-таки о побочных эффектах рекламируемого и даже насильно насаждаемого ими при поддержке госчиновников средства! "Но нельзя же, чтобы и волосы целы, и почки здоровы", — растолковывали доживающему в муках и корчах поколению, новаторы-прогрессивисты. "Столь краткий миг красоты потребовал уж очень больших жертв! Да мы и не страдали по этому поводу, хорошо и счастливо жили", — сетовали пострадавшие. Чем вызывали недоумение новаторов: "А я чего это вы взяли, что это хорошо, что вы жили хорошо и даже счастливо? Пожили счастливо, сейчас поживите свободно". Успокаивали: вот избавились от такого недуга, как секущиеся концы волос, поскольку волосы выпали вовсе, сейчас можно и язву, цирроз, холецистит, атеросклероз лечить.

У инвалидов денег на такое масштабное лечение не было. У государства, которое устами своих главных идеологов и высших должностных лиц увещевало, а то и принуждало избавляться от недуга как символа раздвоенности сознания, не было ни желания лечить граждан, ни специалистов. Ветер перемен унёс и волосы, и здоровье. А гражданам посоветовали делать свободный выбор и самим искать средства и специалистов. Правда, государство несло ответственность: то и дело устраивались шумные акции по сбору средств на лечение того или иного бедолаги из миллионов пострадавших. Призывали присылать деньги, открывали счета, госчиновники помпезно клали и свой честно заработанный рубль в протянутую руку выбранного для рекламной акции больного. Пока его, однако, лечили от инсульта, он умирал от цирроза печени.