Газета Завтра 922 (29 2011)

Кстати, о самоубийствах. Вы пишете, что 22 июня, в первый же день войны застрелился командующий ВВС Западного фронта И.И.Копец. Увы, было с чего: в этот день авиация фронта потеряла около 800 самолётов. А что ж вы молчите о немцах? Ведь ещё 15 ноября 1941 года, когда они стояли под Москвой и не потеряли в один день 800 машин, покончил с собой начальник технического управления люфтваффе генерал-полковник Эрнст Удет. С чего бы? Не от сознания ли неизбежности краха, за неделю до этого уверенно предсказанного Сталиным? 19 августа 1943 года свёл счёты с жизнью начальник штаба люфтваффе генерал-полковник авиации Ганс Ешоннек. А уж после Сталинграда и Курской дуги, после Белорусского погрома 1944 года пошла эпидемия самоубийств: в июле застрелился генерал-полковник Людвиг Бек, 18 августа 1944 года принял цианистый калий помянутый фельдмаршал Ганс Клюге, 28 сентября сыграл в ящик рейхскомиссар Австрии Йозеф Бюркель, 14 октября "сделал последнюю гримасу" помянутых фельдмаршал Роммель, 21 апреля 1945 года протянул ноги фельдмаршал Вальтер Модель... А уж после 9 мая они посыпались, как горох: 10 мая отдал концы гауляйтер Чехословакии Конрад Генлейн, а за ним — главком ВМФ адмирал Ганс Фрейдебург, министр по делам науки и образования, вроде нашего Фурсенки, Бернхард Руст, начальник канцелярии Гитлера, рейхсляйтер Филипп Бюлер, начальник всех лагерей смерти Одило Глобочек, рейхскомиссар Норвегии Йозеф Тербовен, 30 апреля — сам фюрер и его Ева, 2 мая отравили себя и своих детей Геббельс с супругой, 21 мая отдал концы Гиммлер, 15 октября 1946 года "присоединился к большинству" и Геринг... У нас в самые отчаянные дни 41-го и 42-го годов ничего подобного не было ни среди генералов и маршалов, ни среди наркомов и партийных работников. Вот только Копец да в окружении, будучи ранен, — командующий 33-й армией генерал-лейтенант Ефремов Михаил Григорьевич. В Вязьме стоит ему памятник. Еще по неизвестным причинам в июле 1942 года в гостинице "Москва" застрелился генерал И.И.Ларин.

Тут нельзя не вспомнить, что на Нюрнбергском процессе многие подсудимые говорили, что они ничего не знали о зверствах и газовых печах. Нет, всё они знали и боялись возмездия, потому и стрелялись, вешались, травились.

Но больше всех наших маршалов и генералов Солонин поносит, конечно, Сталина. Это у них национальная болезнь: "Не получил даже среднего образования... Малообразованный сын пьяного сапожника..." (с.478). Не понимает образованец, что надо было сказать "пьющего" или "запойного", но никак не "пьяного". А слово "сапожник", порой, как здесь, употребляют в бранном смысле крайне несправедливо. Сапожники, как и сочинители книг о войне, бывают разные. В частности, отец Сталина был прекрасным сапожником, вся округа щеголяла в его обуви. А справедлив только тот случай, на который указал мудрец Крылов:

Беда, коль пироги начнёт печи сапожник,

А сапоги тачать — пирожник.

Вот вы, Марк Семёнович, и есть тот сапожник, который 15 лет пытался испечь в погребе свой пирог в 500 страниц, а выпек Энциклопедию военного невежества (ЭВН). И непонятно, почему у вашего отца, конечно же, не сапожника, а доктора юридических наук и строжайшего трезвенника, родился такой сапожник-энциклопедист.

Окончание следует

О приобретении книг Владимира Бушина можно позвонить по телефону 8-965-149-440-4.

Мы предлагаем: квалифицированное сопровождение налоговых проверок авторитетная компания "CanonicaLex Consult Group".

Игорь Шафаревич -- О «еврейском столетии»

Окончание. Начало — в №№26-28

Сомнительно и то, что антиеврейская кампания была связана как-то с личностью Сталина. Юрий Слёзкин пишет, например: "После смерти Сталина антиеврейская кампания выдохлась". У меня такого впечатления не осталось. Мне помнится, что кампания (и протесты против нее) продолжались, пока существовал Советский Союз, во всяком случае, во все время правления Брежнева. Именно тогда появился термин "космополит". Этот термин был характерен для ситуации того времени. Советский режим осознал свою отделенность от еврейства. Но в то время, как противоположная сторона, не стесняясь, называла режим и тираническим, и колониальным, и вообще, "империей зла", публицисты режима явно опасались назвать противоположную сторону. До смерти Сталина был принят термин "сионист", после — "космополит". Но к этому времени (после смерти Сталина) относится кампания, которую при каком-то понимании этого термина можно назвать антисемитской. Евреи не допускались на определенные места и в качестве студентов некоторых институтов. При этом была использована система анкет, характеристик и т.д., разработанная первоначально как орудие борьбы с бывшими офицерами, чиновниками, "кулаками" или их детьми.