Газета Завтра 952 (6 2012)

Уже сегодня Иран оказался выброшен даже из «Большой двадцатки», то есть лишен того места в современном мире, которое по праву принадлежит именно ему. Президенту Ирана Махмуду Ахмадинежаду страны НАТО на международных форумах устраивают обструкцию, Саудовская Аравия в шиитских богословах Кума видит главную силу, которая препятствует доминированию Эр-Рияда, хранителя святынь Мекки, во всём исламском мире. Но, несмотря на все внешние угрозы и внутренние проблемы, Исламская Республика Иран продолжает своё непрерывное и поступательное развитие, оставаясь одним из ключевых элементов региональной и глобальной стабильности современного мира.

В эти дни Иран отмечает годовщину победы исламской революции. Более 30 лет минуло с того времени, когда демократические силы иранского народа, несмотря на происки и противодействие внутренних и внешних врагов, свергнули шахский режим, избавились от господства и притеснений иностранных государств, и страна обрела полную независимость.

Обращаясь к тому времени, невольно вспоминаешь, что как в самом Иране, так и за его пределами многие сомневались в успешном завершении антимонархического и антиколониального движения народных масс. Ведь им противостояли могучая армия, шахская гвардия и полицейский саваковский аппарат, поддерживаемые извне. Известно, что в разгар революционного движения в 1978 году в Иран демонстративно приехал президент США Картер, который, выступая в шахском дворце в Ниаваране, откровенно заявил, что его правительство полностью поддерживает Шаха. Сам Мохаммад Реза Пехлеви был уверен в своих силах, рассчитывая на американскую поддержку. В этом отношении характерно его высказывание, сделанное в те дни. Вот что пишет по этому поводу известный иранский политолог и публицист, близкий к шахскому двору и американским политическим кругам Ф. Ховейда в своей книге «Падение шаха»: «Шах в беседе с американскими журналистами, говоря о противниках его власти, заявил, что никто не в состоянии свергнуть шахиншахский строй, так как 700 тысяч солдат, все рабочие и большинство поддерживают этот строй». Продолжая свою мысль, Ф. Ховейда говорит, что его охватило глубокое чувство пессимизма, когда он в последний раз покидал дворец шаха, так как то, чего он давно очень опасался, подтвердилось: шах не имеет никакого представления о реальном положении в стране и масштабах охвативших ее волнений.

В отличие от него, участники народного движения, представлявшие различные политические силы и в первую очередь иранское духовенство во главе с Аятоллой Хомейни, не сомневались в победном исходе выступления народных масс.

Особенно следует подчеркнуть роль Аятоллы Хомейни, олицетворявшего стойкого и мужественного человека, железную волю которого не сломили ни угрозы, ни преследования, ни тюрьмы, ни ссылка. Поражают его прозорливость, вера в восставший народ, знание его настроений и чаяний. Заслуга Аятоллы Хомейни в осуществлении революции заключается в том, что он, будучи в ссылке, правильно оценил политическую ситуацию в стране, глубоко почувствовал настроение масс и их революционный порыв и призвал народ к свержению монархии. Он был твердо уверен в том, что, если не положить конец деспотической шахской власти и её приспешников, Иран никогда не освободится из пут закабаления и не обретет подлинной независимости, и монархия вновь, опираясь на иностранную поддержку, подавит революционные движения народа, как это произошло в 1953 году, когда был свергнут Масаддак в результате антиправительственного переворота, совершенного при прямом участии США.

Одной из важных стратегических задач, выдвинутых Аятоллой Хомейни, было привлечение на сторону восставших армейских частей. Представители руководства революции направились в воинские части и смогли убедить солдат не подчиняться приказам военных командиров и стать на сторону масс. Возымело свое действие изречение из Корана о том, что мусульманин не должен убивать мусульманина, и лозунг, выдвинутый спонтанно восставшими: «Брат воин! К чему братоубийство?» Ход революционеров оказался эффективным. Армейские части, за редким исключением, не выступили против народа, а некоторые из них даже примкнули к восставшим.