Газета Завтра 972 (26 2012)

Говорят, что публикация правительственного проекта закона о готовящейся миграционной амнистии, в разы увеличит поток нелегальных мигрантов на русские территории

Другие слухи

Реклама

Реклама

Адрес редакции:

119146, Москва, Фрунзенская наб., 18–60

Электронная почта: zavtra@zavtra.ru

Телефон: (916) 502-49-86

Служба рекламы: (903) 131-53-97

Технический блог

Электронная почта технического отдела web@zavtra.ru .

(function(w, c) { (w[c] = w[c] []).push(function { try { w.yaCounter11286280 = new Ya.Metrika({id:11286280, enableAll: true, webvisor: true}); } catch(e) { } }); })(window, "yandex_metrika_callbacks");

Благослови, владыко Благослови, владыко Александр Проханов 27.06.2012

С владыкой Иннокентием, архиепископом Нижнетагильским и Серовским, я познакомился в Екатеринбурге на "Ильинских чтениях", которые проводил священник отец Александр Меняйло. Когда мы открывали памятник Ильину, встали двумя рядами у красной ковровой дорожки, ведущей к основанию памятника. На дорожке появился владыка в тёмном облачении, седобородый, с посохом, в золотой епитрахили, шёл вдоль рядов, а, поравнявшись со мной, благословил и, целуя, произнёс негромко: "Всё у нас получится". То ли утвердительно, то ли вопросительно... И я, наблюдая, как он служит молебен, кропит святой водой памятник, всё думал, что бы могло означать это его изречение. 

Через несколько дней в Тагиле, когда я готовился к походу на Уралвагонзавод, к моему крыльцу подкатил упругий джип, из него поднялся владыка Иннокентий, приглашая меня совершить вместе с ним путешествие. И мы целый день колесили по окрестным городкам и селениям. Заходили в храмы, беседовали с народом, в деревне Усть-Утка, на берегу реки Чусовой, в сельском доме ели длинных копчёных рыб, беседуя с хозяевами о походе Ермака, уральской породе русских людей, в которых соединился православный казак и местный язычник-вогул, рудокоп и сказочник, отважный воин и просветитель. 

А потом отец Иннокентий привёз меня к излучине Чусовой, на Омутов камень, откуда открывался божественный вид: невероятной красоты светящаяся лесом гора, вокруг которой струилось серебряное кольцо Чусовой, стояли могучими изваяниями гранитные столбы, у горизонта волновались лесистые горы. И казалось, здесь, у Омутова камня, соединились несколько пространств, несколько миров, несколько лучистых энергий. Душа ликовала и пела. И мы с владыкой крестились на эти восхитительные дали, казавшиеся серебряными иконостасами.

Владыка Иннокентий родом с Сахалина. Жил в городах Сибири, осел во Владимире, занимался живописью, читал журнал "Наш современник" и газету "День". А когда случилось несчастье — он потерял любимую жену — то постригся, принял сан и служил во Владимирской епархии под началом архиепископа Евлогия, чьими трудами возводился из праха московский Данилов монастырь, а потом утверждались и крепли владимирские монастыри и приходы. 

Неожиданным было приглашение в Москву к патриарху, когда святейший объявил свою волю и направил на служение на Урал, где большая екатеринбургская епархия была поделена на три части. И его, Иннокентия, поставили архиепископом в самую отдалённую вновь образованную епархию, уходящую по Уральскому хребту на север чуть ли не до Новой Земли. Велика была честь, велико было доверие патриарха, но и велика, почти непосильна ноша, которую возложил на себя вновь явленный епископ во вновь созданной уральской епархии.

Замысел патриарха, который делил огромные епархии и метрополии, совпадал с новыми веяниями церковной политики, получившей название миссионерства. В результате этой политики церковь, которую долгие десятилетия изгоняли из русской провинции, лишали монастырей и приходов, теперь вновь возвращалась в духовно опустевшие места, духовно беспризорные углы русской провинции, куда не дотягивалась длань прежних архипастырей. Если Путин объявил о новой индустриализации России, взамен утраченной индустриализации советских сталинских лет, то церковь начинала вторую христианизацию Руси, возвращая православный дух в омертвелые части России.

Владыка Иннокентий стал миссионером, приступил к строительству храма на Уральском камне. Ни епархиального хозяйства — ни помощников, ни жилья, ни связи с властями… С чего начать свою проповедь? Как обратиться к людям, многие из которых впали в отчаяние, в уныние, в беспросветное горе, глухоту, немоту? Он снял для жилья полдома у тагильского священника, и прежде чем разворачивать епархиальное хозяйство, обзаводиться секретариатом, решил поехать к городским бомжам — к этим несчастным, потерявшим человеческий облик. Привез на вокзальную площадь горячий суп и кашу. Владыка сам черпал половником суп, наливал бомжам в тарелки. Все наедались, оттаивали, а потом разбредались кто куда, не испросив благословения, не произнеся слов благодарности.