Газета Завтра 979 (36 2012)

Ложь – это не только искажение, но и сокрытие истины, секрета. Какой секрет скрывали маршалы своими воспоминаниями? Да и было ли что скрывать? По-видимому, было нечто, причём настолько серьёзное, что бросало тень на значительную часть высшего командования страны, его действий в самом начале войны. Это нечто, по мнению Мартиросяна, – отчасти преступно-халатная, отчасти преступно-заговорщическая деятельность генералов в канун войны и сразу после её начала, которая привела к трагедии 22 июня. «Факт предательства части советского генералитета и офицерского корпуса – вот подлинная причина трагедии 22 июня 1941 г.», – пишет Мартиросян. И более развёрнуто: «Основу… трагедии 22 июня 1941 г. составило, увы, именно ПРЕДАТЕЛЬСТВО. Оно выразилось в незаконной, негласной, ни с кем и никак не согласованной с высшим политическим руководством СССР подмене официального плана отражения грядущей агрессии Германии, злоумышленной подставе сосредоточенных в приграничной зоне советских войск под неминуемые поражение, разгром и уничтожение. Командование же на местах также внесло свой преступный вклад в ослабление мобилизационной и боевой готовности вверенных ему войск. Более того. Несмотря на то, что пока ещё трудно категорически утверждать, что задержка с отправкой директивы № 1 произошла в преступных целях, тем не менее, есть все основания категорически утверждать, что это было сделано умышленно. А на фоне поражения должен был быть осуществлён антигосударственный переворот силами военных, преследовавший цели свержения советской власти, физического уничтожения высшего руководства СССР (включая и убийство Сталина) и сепаратного замирения с нацистской Германией на унизительных для великой державы условиях». Тысяча страниц текста исследования посвящены доказательству этого тезиса. В центре доказательной базы – действия наркома обороны С.К. Тимошенко и начальника Генштаба Жукова, или как называет их автор, «дуэта».

Уже в феврале 1941 г. нарком и начгенштаба, не отменяя формально план обороны страны, изменили его фактически. Как пишет Мартиросян, перешагнули через него: принцип активной обороны, реализации которого Красной Армией весьма опасалось немецкое командование, «дуэт» подменил принципом «жёсткой обороны» (в их терминологии – «упорной обороны») на линии государственной границы. Кроме того, генералы предполагали нанесение по вторгшемуся противнику немедленного контрудара, как когда-то планировал М.Н. Тухачевский, что быстро привело бы Красную Армию к сокрушительному поражению, особенно если учесть чудовищную плотность наступления вермахта в начале агрессии. К.К. Рокоссовский в мемуарах напишет, что накануне войны вообще не мог разобраться, в чём суть нашего плана: «если какой-то план и имелся, то он явно не соответствовал сложившейся к началу войны обстановке, что и повлекло за собой тяжёлое поражение наших войск в начальный период войны». По сути, это обвинение в адрес «дуэта», причём если Жуков так свою вину и не признал, то не оставивший мемуаров осторожный Тимошенко, пишет Мартиросян, вынужденно охарактеризовал избранную стратегию войны «безграмотным сценарием».

Не менее жёсткую оценку «творению» двух наших «стратегов» дал и противник. Вот что писал Ф. Гальдер: «Русское военное руководство потерпело крушение со своим принципом жёсткой обороны». Обратим внимание, в отличие от тех, кто взахлёб винит в катастрофе 22 июня Сталина, т.е. государственно-политическое руководство, Гальдер говорит о вине военного руководства. И он прав. Хулители Сталина, вешающие на него «всех собак» за 22 июня, не понимают элементарной вещи – разницы между государством и вооружёнными силами, исходя из якобы всеохватывающего присутствия Сталина во всех сферах жизни. Как отмечает Мартиросян, главная вина и наркомата обороны, и Генштаба, которые не только «проморгали войну» (выражение Главного маршала авиации А.Е.Голованова), но и своими действиями в июне 1941 г. едва не довели до необратимой катастрофы, заключалась в разработанной ими стратегии вступления советских войск в войну.

Жуков и Тимошенко не отвечали за стратегию вступления государства в войну – это была компетенция советского руководства и лично Сталина, и они с этой задачей справились. А вот за стратегию вступления вооружённых сил в войну отвечали наркомат обороны и Генштаб, т.е. Тимошенко и Жуков, и они со своей задачей не справились. В работе приводится мнение генерал-полковника Н.Ф. Чернова, который упрекает «дуэт» в недооценке существа начального периода войны. Однако опираясь на доклад Жукова на совещании высшего командного состава РККА (декабрь 1940 г.), Мартиросян настаивает на том, что их действия носили сознательный характер. Ибо они хорошо понимали стратегию и тактику немецкого блицкрига, и потому не могли не осознавать, к чему приведёт в конкретных условиях их заимствованная у Тухачевского концепция немедленного встречно-лобового по факту нападения контрблицкрига. Вывод: не руководство страны, а военное руководство поставило страну на грань катастрофы 22 июня 1941 г.