Газета Завтра 990 (47 2012)

Толстой всю жизнь внимательнейшим образом читал Шекспира и не только его, но и критику о нём. И когда уже подбиралось под восемьдесят, он написал большую, обстоятельную статью "О Шекспире и о драме". Вот некоторые его суждения: "Всем миром признанные за гениальные произведения Шекспира не только не нравились мне, но были мне отвратительны... Долго я не верил себе и в продолжении пятидесяти лет по нескольку раз принимался читать Шекспира во всех возможных видах: и по-русски, и по-английски, и по-немецки, читал по нескольку раз и драмы, и комедии, и хроники и безошибочно испытывал всё то же: отвращение, скуку и недоумение. Сейчас, 75-летним стариком, вновь прочёл всего Шекспира от "Лира", "Гамлета", "Отелло" до хроник, до "Бури" и "Цимбелина" и с ещё большей силой испытал то же чувство, но уже не недоумения, а твердого убеждения в том, что Шекспир не может быть признаваем не только великим, гениальным, но даже самым посредственным сочинителем".

И дальше Толстой подробно разбирал одну из самых прославленных пьес Шекспира — "Король Лир". И что? "Ничего, кроме отвращения и скуки". А при виде, говорит, "полдюжины убитых, которыми кончаются все драмы Шекспира, вместо страха и жалости становится смешно". Вот так же и мне, когда я смотрел фильм "Жизнь и судьба".

Толстой пишет, что у признанного гения отсутствует главное — язык: "Все лица у него говорят не своим, а всегда одним и тем же шекспировским — вычурным, неестественным языком... Никакие живые люди не могли говорить того, что говорит Лир... Умирающие говорят чрезвычайно много и о совершенно не идущих к делу предметах... Все говорят совершенно одинаково, поэтому нет живых характеров... Все характеры взяты им из предшествующих ему драм, хроник и новелл... И мотивов поступков героев у Шекспира нет".

Затем Толстой разбирает "Отелло". И что? "Монолог Отелло над спящей Дездемоной, о том, как он желает, чтобы она убитой была такой же, как живой, что он и мертвую будет любить её, а теперь хочет надышаться её благовонием и т.п., совершенно невозможен. Человек, готовящийся к убийству любимого существа, не может говорить таких фраз".

Ну а уж "Гамлет"-то, который, как говорится "повсеградно обэкранен и повсесердно утверждён"? А вот: "У главного лица нет никакого характера. Но глубокомысленные критики объявляют, что в лице Гамлета выражен необыкновенно сильно совершенно новый и глубокий характер, состоящий именно в том, что у лица этого нет характера".

А главное, считает Толстой: "Содержание пьес Шекспира есть самое низменное и пошлое миросозерцание (подчеркнуто Толстым. — В.Б.), считающее внешнюю высоту сильных мира действительным преимуществом людей, презирающих толпу, то есть рабочий класс, отрицающее стремления к изменению существующего строя". Напомним, что это было написано в 1904 году, буквально накануне первой русской революции.

Виновником славы и популярности Шекспира Лев Николаевич считал другого общепризнанного гения — Гёте, "бывшего в то время диктатором общественного мнения в вопросах эстетических". Вернее, "диктатором философского мышления и эстетических законов".

Разумеется, на Западе негодовали по поводу таких суждений Толстого. Бернард Шоу назвал их "великой ересью". Конечно же, были сильно смущены и русские критики. Не знали, куда деваться от стыда за великого писателя земли русской. Так, в комментариях к 22-томному собранию его сочинений К.Н.Ломунов извинялся: "Критикуя Шекспира, Толстой в то же время указывает и на многие достоинства пьес великого драматурга..." Да, да, на многие...

У Леонида Мартынова есть стихотворение:

Я жил во времена Шекспира,

И видел я его в лицо.

И говорил я про Шекспира,

Что пьесы у него дрянцо.

И что заимствует сюжеты

Он где попало без стыда,

Что грязны у него манжеты

И неопрятна борода...

Но ненавистником Шекспира

Я был лишь только потому,

Что был завистником Шекспира

И был соперником ему. 

Можно допустить, что поэт имел здесь в виду именно Толстого, который-де чувствовал себя "соперником" Шекспира и вот, как "завистник", написал о нем такую поносную статью. Да, можно допустить. Но это ничего не меняет. Главное, что он был "ненавистником". И потому даже в страшном сне не могло ему померещиться, что в Ясной, где он родился и прожил почти всю жизнь, где написал эту статью, будут играть, да ещё на английском языке, того самого "Короля Лира", "Отелло", "Гамлета" и другие пьесы, которые вызывали у него только скуку и отвращение.