Газета Завтра 990 (47 2012)

Русские должны объединиться для того, чтобы у нас было русское будущее. А не американское или глобалистское, или вообще никакого — общечеловеческое. Нам нужна великая Россия, нам нужна сильная, мощная идеология, нам нужна крепкая идентичность, нам нужна держава, нам нужно справедливое, эффективное общество. И совершенно не те цели, не те ценности, которые нам пытаются навязать с Запада или проталкивает внутренняя оппозиция, а также безразличные ко всему конформистские и бессмысленные чиновники и функционеры, которые никакой идеологии и никакой идеи осуществлять никогда не будут. Вот смысл Изборского клуба.

"ЗАВТРА". А если власть даст понять, что идеология ей всё же не нужна, что достаточно одних только технологий?

А.Д. Эта новая идеология вырабатывается не только для власти, но для страны и народа, — новая идея должна вобрать в себя логику нашей истории. И это объединение лучших представителей русской интеллигенции, русской интеллектуальной элиты для того, чтобы выражать консолидированно, сплоченно, помогая друг другу, взгляд на наши национальные интересы, — и в том случае, когда власть в этом нуждается и посылает такой запрос, когда сама она готова защищать эти интересы, и в том случае, если власть к этому безразлична или делает нечто противоположное.

Мы должны быть, по сути дела, русской мерой нынешней политики. И если мы чем-то недовольны, если видим, что те или иные действия, те или иные стратегии нарушают интересы нашего государства, мы должны об этом говорить. Если мы видим, что власть выполняет действия, функции, миссию в интересах русского народа, мы должны поддерживать её, подсказывать и помогать ей. Если же этого нет — мы всё равно обязаны вырабатывать модель русского развития в интересах страны, народа, истории. Вот такая роль независимого национального арбитра, если угодно. Это то, что хочет осуществить на практике Изборский клуб. 

"ЗАВТРА". Каким вам представляется наиболее серьёзный вызов современной исторической ситуации? В чем сущность тех уникальных условий, в которых образуется Изборский клуб и пребывают сегодня наше общество, наше государство?

А.Д. Это очень сложный вопрос, поскольку нынешняя ситуация, безусловно, не может быть понята ни локально, в национальном ключе, ни в общемировом ключе без понимания логики истории. Без знания истории у настоящего просто нет смысла. А то, в чём нет смысла, то человек не может ни понять, ни прожить полноценно. Ведь человек — это существо, которое способно извлекать смысл из окружающего мира и придавать этому миру смысл, а без смысла нет человека. 

Если мы не знаем истории, мы утрачиваем логику повествования, частью которого являемся мы сами и наше общество, значит, мы расчеловечиваемся, мы утрачиваем самих себя. И это, конечно, одна из угроз сегодняшнего состояния мира, когда люди теряют историческую идентичность, утрачивают логику произносимого дискурса в мировой истории. Это и называется постмодерн, разрушение логоса, трансгуманизм, утрата человеческого измерения. Это действительно, очень серьёзный вызов — социальный, психологический, культурный.

В Новое время человек захотел свободы и в первую очередь избавился от Традиции и от Бога. Но потом, в ХХ веке, он обнаружил, что, избавившись от Традиции и от Бога, он потерял самого человека, и его "свобода" превратилась на самом деле в тяжелейшее, невыносимое бремя, которое его раздавило. Человек убил Бога, чтобы быть свободным, но эта "свобода" в свою очередь убила его самого, поработила и подчинила себе. Вот это, если угодно, некий результат ХХ века, с этим входим в ХХI век.

"ЗАВТРА". Но это изначально произошло лишь на Западе, и уж потом было экспортировано в другие культуры. Но как Западу удаётся навязать это остальному человечеству?

А.Д. Запад воспринимает это положение дел с восторгом, с оптимизмом. Он говорит: отлично, мы убили Бога; и даже если мы убьём человека — ничего страшного, главное — свобода. Запад использует двойные стандарты,  утверждая, что тот мир, который сегодня построен: без Бога и уже отчасти без человека, — это лучший из миров. И, соответственно, стремится навязать эту модель предельного индивидуализма — либеральную демократию как общеобязательную программу для всего человечества через процесс глобализации, через идеологию прав человека, через рыночное общество, где всё продается и покупается, через императив абсолютного технологического развития, в жертву которому приносится всё, в том числе человеческая мораль, семья, традиционные ценности.