Газетный день

Она замолчала. Какое время они шли молча, каждый думал о своем. Но Виктории было приятно, что они шли рядом. Иван держал ее за руку. Когда они переходили через железнодорожные пути, она споткнулась. Он поддержал ее, чтобы она не упала:

- Виктория, будь осторожней.

- Спасибо, Иван.

Потом они снова шли молча. До дома оставалось идти каких-то пять минут, и тут Виктория запаниковала. Она испугалась, что вот сейчас он проводит ее домой, до калитки, скажет казенное "До свидания" и уйдет. А ей так не хотелось, чтобы он уходил вот просто так. У нее было радостно на душе весь вечер, от того, что они были вместе, от того, что день был сегодня замечательный. Даже звездопад был как по заказу. Их окутала теплая южная ночь, звездная ночь, романтичная... очень романтичная ночь.

Они подошли к ее дому.

- Вот здесь я живу, - сказала Виктория нарочито беспечным голосом и рассмеялась громко. Ей показалось, что голос у нее звучит неестественно и смеется она чересчур громко. "Какая же я дур-ра! Почему я так себя веду глупо с ним? Он сейчас наверняка уйдет... и правильно сделает..." - подумала с тревогой девушка.

Но Иван не ушел. Он стоял рядом с ней и не уходил. Она с замиранием сердца ждала, что он скажет. Потом ей послышалось, что он сказал "я тебя люблю". Но, наверное, ей это показалось. Наверное, ей послышался шорох листьев. От нервного напряжения в ушах у нее стоял такой шум, сердце безумно колотилось в груди, казалось, что выпрыгнет сейчас. Иван обнял ее за плечи и притянул к себе. Он прошептал:

- Виктория, я тебя люблю.

Виктории показалось, что небо разверзлось над ней. В эту минуту эти слова, сказанные Иваном шепотом, показались ей почти криком. Или это просто ликовала ее душа, душа влюбленной девушки. Неискушенной, не познавшей еще вкус страстного поцелуя.

- Иван, я тебя тоже люблю, - прошептала Виктория, счастливая, она зажмурилась от счастья. - Если бы ты знал, как ты мне нравишься... давно нравишься.

- Кипить в наших жилах кров, поки жива любов, - процитировал он слова из песни группы "СКАЙ".

- Ах! - воскликнула Виктория. - Иван, значит, ты слушал концерт. Мне показалось, что на площади ты был безразличен... безучастен ко всему.

- Тебе показалось, Виктория. Я видел, как ты слушала музыку. Я видел твое лицо, счастливое лицо...

- Ты наблюдал за мной?

- Совсем немножко, - Иван рассмеялся. - Я наблюдал за тобой украдкой, чтобы ты не рассекретила меня... и не раскрыла моей тайны, что я влюблен в тебя.

- Иван, я так счастлива, - сказала Виктория. Она рассмеялась счастливым смехом.

Они стояли под раскидистой яблоней возле дома Виктории. Они обнимались, спрятавшись в тени ветвей. Но все равно Антонина Ивановна, бабушка Виктории, их разглядела. Она наблюдала за ними вот уже минут пять. Она прислушалась, о чем говорят молодые. В комнате, где она находилась, был выключен свет, а неподалеку от их дома горел уличный фонарь. Ей хорошо был виден силуэт влюбленной пары. В комнату вошел Матвей Сидорович. Он удивленно посмотрел на жену:

- Антонина, что это ты делаешь в темноте, в потемках? Почему свет не включаешь? Давай я свет включу...

- Та погоди ты, Матвей, не включай свет, - попросила жена.

- А что там такого? На кого ты смотришь? А-а, понял, ты за кем-то наблюдаешь? - догадался Матвей Сидорович.

- Да. Там Виктория наша стоит с молодым человеком.

Матвей Сидорович подошел поближе.

- Виктория стоит со своим ухажером что ли? А ну, дай-ка посмотреть... Так они целуются... и обнимаются.

- Ну да.

- Надо Викторию в дом загонять, а наглеца этого, ейного ухажера, прогнать прочь со двора. Так все! Я пошел...

Матвей Сидорович направился к двери. Жена поспешила за ним и схватила его за руку:

- Да погоди ты, Матвей... Не нужно им мешать. Этот парень - коллега ее с работы, Иван Луговой.

- А ну как обидит он ее?

- Она мне рассказывала о нем, он хороший парень. Виктория влюблена в него... давно уже.

- Хм! И когда успела-то влюбиться?!

- Ну, это дело не хитрое... Матвей, не нужно мешать молодым. Они ничего плохого не делают. Это дело молодое, встречаться и... целоваться. Вспомни, мы тоже были молодыми.

- Так я ж к тебе... с серьезными намерениями... - пробубнил Матвей Сидорович.

Он остановился в нерешительности посреди комнаты, не зная, как поступить дальше: идти или не идти на улицу, чтобы прогнать наглеца от их двора и приказать, чтобы внучка шла в дом.

- Иди спать, Матвей, - сказала жена. - Я за ними присмотрю в окошко.

- Ну, хорошо, коли так. У меня что-то и сон прошел, как рукой сняло, - недовольным тоном проворчал он.

- Так иди телевизор посмотри.

- Не хочу.

- Так иди почитай.

- Антонина, чего ты меня гонишь, интересно?! - взъерепенился вдруг ни с того ни с сего Байда. - Я что в доме больше не хозяин?

- Хозяин, - миролюбиво произнесла жена.

- Вот то-то же, - проворчал Байда, он развернулся и пошел в другую комнату.