Газлайтер. Том 13

— Хорошо, Даня, — кивает младшая жена, услышавшая о поручении ей.

Лакомка также сообщает, что холодильники уже доставили в Турий Рог. Значит, тавры могут заняться охотой на продажу. Да и не только охотой. С Багровых гор можно перевозить хоть тот же камень, да и другие полезные ископаемые. Ну а сюда так вообще что угодно от еды до одежды. Но сначала, конечно, охота. Рогатые будут это делать не сами по себе. Контроль уже взяла на себя Гереса, а Настя вызвалась ей помогать.

Можно считать, что у меня не две крепости, а одна, по сути. Теперь Турий Рог и Давирис связаны порталом, который образует один крепостной комплекс в двух мирах. Прикольно. Сидишь себе в Сковородищине на балконе и завтракаешь жареным перепелокрылом, пойманным Настей час назад. Свежачок.

Вообще стоит заметить, что эти два дня Настя была просто золото. Причем практичное золото. Она делала то, что лучше всего умеют волки-оборотни, — охотилась. На обед и ужин всегда была свежая дичь: зайчатина, чихуястребятина, хомуйволятина и прочая вкуснота. Потом уже я отрядил ей отряд тавров, чтобы барышня просто наводила их на след крупной добычи, а уж разборками со зверями занимались бойцы. А то слишком рискованное это дело — одной охотиться в ином мире.

Вот я и решил переговорить с Настей наедине. У меня появилось для нее отличное предложение.

— Рогогоры? — удивленно переспрашивает оборотница.

— Ага, неплохо бы здесь соорудить молочную ферму, — киваю. — Вернее, даже всем фермам ферму. Мегаранчо. Но в этих местах рогогоры редкость. Тавры занимаются разведением только курожопов и овцескоков. А за рогогорами нужно двинуться чуть восточнее от Багровых гор. Если сможешь выследить достаточное количество для разведения, то треть всех доходов фирмы будет принадлежать тебе.

— Ты хотел сказать моей маме и роду?

— Нет, я хотел сказать именно то, что сказал, — улыбаюсь, скрещивая пальцы рук на столе. Гвардейцы уже перетащили часть нормальной мебели из Турьего Рога, включая рабочий стол для меня. — Ферма как предприятие на треть будет твоей. Мы зарегистрируем компанию в России. Это нужно в том числе и для поставок молока на российский рынок. А дальше уже решай сама — отдать свою долю роду Горнорудовых или оставить себе. Но знай, что при последнем варианте, — я подмигиваю, — никто ни о чём не узнает.

— Ого, Даня, — глаза девушки загораются. — Спасибо тебе, но как же я буду скрывать собственность от мамы?

— Скрывать не нужно, конечно, — киваю. — Просто, как я понимаю, ты ещё нескоро собираешься обратно в Москву. До этого времени ферма пусть побудет частично твоей, — бросаю взгляд на кольцо на её пальце. — А потом, кто знает, может, ты и род уже сменишь.

Щёки Насти вспыхивают от смущения.

— Мелиндо, — в кабинет заходит Лакомка. Альва бросает быстрый взгляд на румяную Настю. — Булграмм говорит, что к воротам подошёл гонец от урсаров.

— Уже? — задумчиво спрашиваю. — А от кого именно? В Буром племени ведь сейчас раздор. Полно самозванных вождей.

— От некой Береники.

О, так это та же «медведица» с молотом, мужа-вождя которой я и устранил.

— Бывшая жена вождя Гризлая? — приподнимаю бровь. — Впрочем, ей тоже же нужно как-то барахтаться.

— Ты не выглядишь удивленным тем, что враги шлют тебе гонцов, — замечает Лакомка.

— Просто это вполне логичный поступок, — поясняю. — Сейчас вожди-урсары грызутся между собой. Соответственно они ищут военной поддержки где угодно, даже у старых врагов. А гонца надо бы принять, — я сосредотачиваюсь. — Сейчас ментально позову стражу. Настя, ты могла бы оставить нас?

— Что⁈ Оставить…? Ой, да, конечно, — пролепетав, барышня спешит в коридор, потирая кольцо на пальце.

Альва бросает на меня лукавый взгляд.

— Мелиндо, признавайся, что ты такого наговорил Настеньке, что ее лицо стало цвета малинового варенья?

— Да всего лишь сказал, что она не вечно будет Горнорудовой, — пожимаю плечами, и Лакомка звонко смеется.

— Звучит как намек на будущее предложение.

Подколы альвы прерывает зашедший в сопровождении дружинников гонец-урсар. Еще и Светка увязывается откуда-то и тоже залетает в кабинет. Я выслушиваю «медведя». Как и думал, Береника просит боевые артефакты для борьбы за место вождя. В ответ она обещает никогда больше не вторгаться в Тавиринию, а также предоставить мне за помощь тонну пушнины и мяса. Мясо — это хорошо, конечно, но есть одно «но».

— А Береника случайно не желает отомстить за Гризлая? — задаю интересующий вопрос, пристально глядя на гонца.

— Нет, — твердо отвечает урсар. — Госпожа никогда не питала к бывшему вождю сильных чувств, у них нет общих детей, да и вообще ходят слухи, что перед смертью Гризлай изменял госпоже с какой-то наложницей.

Мда, прости, мужик, что тебя незаслуженно запомнили как изменщика.

— Хорошо, — отвечаю, подумав. — Береника получит ящик взрыв-артефактов и ящик защитных зеркал. Это вся помощь от Тавиринии.

Я замечаю, как Светка округляет глаза.

— Очень щедро, конунг, — гонец склоняет голову. — Береника сдержит слово и никогда больше не вступит в Тавиринию со злыми намерениями.

Едва урсар покидает кабинет, как Светка сразу восклицает: