Газлайтер. Том 5 (СИ)

— Остолоп, ты что натворил⁈ — кричит Фома Зябликов, когда племянник Гена открыл облупленную дверь и впустил брата главы рода в свою дешевую арендованную квартиру.

— Что такое, дядя? — непонимающе хлопает глазами Гена.

— Зачем ты это накарябал⁈ — Фома указывает на старый сервант, затем на входную дверь, затем на зеркало. — А это зачем⁈ А это⁈ Одной мало⁈ Это дерьмо смывается⁈ С нас же возьмут неустойку за порчу мебели! С депозита вычтут!

По всей квартире — на серванте, на шкафах, на зеркале, на тумбочке под телевизором, на самом телевизоре — написана белым мелом одна и та же надпись:

«Тараканы, идите наху…!»

Гена пожимает плечами, всё еще не понимая причины претензии.

— А разве не так надо пользоваться мелком от тараканов? Нужно специальное заклинание?

— Придурок, это не артефакт! — Фома сжимает пальцами виски, чтобы успокоиться. От увиденной тупости племянника у него подскочило давление. Роду с таким будущей главой точно придет конец. — Где ты видел артефакт за десять рублей?

— Я купил мелок в ларьке за пятьсот…

— Тебя еще и обули, — вздыхает Фома, тяжело падая в кресло. — Ты точно телепат?

— Вообще-то я проходил ранговую комиссию, — обижается Гена, приняв вопрос буквально.

— Может, в роддоме уронили, — предполагает брат главы, опуская на лицо ладонь. — Но не подменили точно…Тест на ДНК же делали, проверяли… — он сокрушенно смотрит на исписанное зеркало, под которым смело, никого не боясь пробегает жирный таракан.

— Дядя, ты зачем вообще приехал? — угрюмо спрашивает Гена и бросает враждебный взгляд на сумку в коридоре. — Лишнего места нет. Нам с тараканами и без тебя тесно в этой однушке.

На самом деле Гена волнуется, как бы дядя не заглянул в тумбочку под телевизором. Туда он положил кучу денег, которую вынул из банкомата, который разбил, когда выпускал шершнемета.

— Закрой пасть! — гремит Фома. — Ты забыл, зачем тебя послали в Будовск? Почему помеха на пути к Енеревой еще жива?

— А я знаю? — пожимает плечами наследник. — Я выпустил шершнемета, как отец и сказал, но зверь, видимо, не справился.

— Что еще за «видимо»? То есть ты не видел? Ты его выпустил не рядом с Вещим?

— Нет, конечно, — фыркает Гена. — Там зверствовала орда обезьянокрыс, я к ним и на сто метров не приближусь.

— Мало того, что тупой, так еще и трусливая курица, — вздыхает Фома. — А простолюдин Вещий, значит, приблизился к орде, он не побоялся, да? — Гена молчит пристыженно. — Твой отец потратил последние деньги на еще одного зверя, но на тебя полагаться больше нельзя. Теперь я сам возьмусь за Вещего. А ты ходи в «шестерках», раз нет ни ума, ни храбрости, понял?

— Да на здоровье, — ворчит Гена.

— Бегом за мыло и вытирай это дерьмо, — кивает дядя на надписи. — А будешь спорить — я тебе все нейроны сожгу. Они у тебя всё равно не контачат.

* * *

— Данила, тут заказ поступил, — позвонив, сразу сообщает Эльдар, и в его голосе чувствуется его фирменная лисья улыбка. — Зябликовы просят, чтобы ты приручил им зверя.

— Зябликов — это же жених Камилы? — вспоминаю.

— Ага, верно, — соглашается наследник Енеревых. — Самозванный жених.

— Не думаете, что их предложение похоже на подставу?

— И это тоже верно, — смеется Эльдар. — Ну как? Возьмешься?

Интриганы Енеревы, блин. Нет, чтобы послать этих Зябликовы куда подальше, так перекладывают решение с больной головы на здоровую.

— Что они обещали за зверя? — вздыхаю. — Отстанут от Камилы?

— Обещали, что — да, — вот прямо слышу, как у него скрипят губы, натянутые в широкой ухмылке от уха до уха. — Если удастся приручить зверя.

— А что за зверь-то?

— Борзая.

Хм, это же легко дрессируемый вид. Почти такой же послушный как Легавый. Считай, дальний родственник Шарика. Только размерами меньше.

— Точно подстава, — делаю вывод.

— А то! — не спорит Эльдар. — Так ты не ответил. Возьмешься?

Тут меня осеняет озарение. А ведь эти Зябликовы — род телепатов. Не знаю, насколько они сильны, но, должно быть, силенок хватит на дрессировку податливого вида зверя. И, возможно, того шершенемета (название зверя я уже выяснил) послал не барон Горонрудов, и не князь Паскевич, и не родня магов Тьмы Вороновых, а разорившиеся бедные никчемные Зябликовы.

И, знаете, вот сейчас мне становится очень-очень грустно из-за этой догадки. Вначале я ведь даже не подумал о Зябликовых. За последнее время моя самооценка настолько выросла, что уже слегка нависла над действительностью. Я сразил Вороновых, дал отпор Горнорудову, и подсознательно решил, что более мелкие дворяне мне не ровня. А ведь они сами так не считают. Они спокойно могут покушаться на мою жизнь и жизни моих родных. Отпугнуть их может только один аргумент — титул или хотя бы герб. По их логике, сила без герба — это сомнительная сила. Бороться с этим стереотипом можно, но выйдет долго и муторно, да и незаконно. Легче просто получить герб. Такова моя ближайшая цель, а до тех пор нужно воспринимать всерьез любого потенциального врага. Даже мелкого и слабого. Хотя бы потому что он не понимает, насколько я могу превосходить его в силе.

— Возьмусь, — просто отвечаю. — Я приручу Зябликовым Борзую.