Газовый император. Россия и новый миропорядок

Активность молодого украинского президента, к тому же проамерикански настроенного, сильно насторожила Москву и заставила Кремль взять под контроль экспорт среднеазиатского газа. Операция была молниеносной – на подготовку межправсоглашений с Казахстаном и Узбекистаном ушло менее полугода. В октябре 2005 года «Газпром» и госкомпания «Узтранс–газ» впервые за последние 15 лет подписали соглашение на транспортировку среднеазиатского газа по системе Средняя Азия – Центр через территорию Узбекистана с 2006 года по 2010 год включительно.

В пресс–службе «Газпрома» пояснили, что «соглашение с „Узтрансгазом“ заключено с целью транспортировки туркменского природного газа с использованием газотранспортных систем Средняя Азия – Центр и Бухара—Урал, проходящих по территории Узбекистана». «Газпром» гарантировал прокачку 45 млрд кубометров в год по системе Средняя Азия – Центр и еще до 5 млрд кубометров – по системе Бухара—Урал. Это была покупка 90% всех газотранспортных мощностей Узбекистана. Оставшиеся 10% обеспечивали транзит газа в соседние Киргизию и Таджикистан.

В ноябре «Газпром» подписал еще один контракт на транспортировку туркменского и узбекского газа по территории Казахстана в 2006–2010 годах. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев и премьер–министр страны Даниал Ахметов выторговали у председателя правления «Газпрома» Алексея Миллера выгодные цены на казахский газ – не ниже Туркмении. Зампред–правления «Газпрома» Александр Рязанов, курировавший тогда продажу газа в СНГ, пояснял мне, что с помощью этих соглашений «Газпром» «взял под контроль транспортировку всего среднеазиатского газа на экспорт до 31 декабря 2010 года». Таким образом, Киев просили не беспокоиться.

В какой–то степени Кремлю удалось убедить Туркмению сохранить безальтернативность дружбы с Россией за счет удовлетворения амбиций верховного главнокомандующего Сапармурата Ниязова. Президент Туркмении давно проявлял интерес к программе развития военно–морских сил на Каспии. Придуманная в Ашхабаде программа развития военно–морского флота этого нейтрального государства на период до 2020 года была весьма амбициозной, и осуществить ее самостоятельно Туркмения не могла. В 2005 году Кремль предложил Ашхабаду финансовую и военно–техническую поддержку. Мы не видим следов реализации этой договоренности, однако, если бы не скоропостижная смерть господина Ниязова в декабре 2006 года, кто знает, как повернулось бы колесо истории… Опять же мы не видим и следов развертывания военной базы США, которая должна была сопутствовать строительству газопровода Nabucco.

С тех пор Ашхабад, несмотря на некоторые особенности восточного гостеприимства, позволяющие обещать каждому гостю шикарный подарок, держит свое слово сохранить приоритетность отношений с Россией. В 2006 году Сапармурат Ниязов пообещал Александру Рязанову отдать Иолотанское месторождение в разработку «Газпрому». И хотя в 2007 году Туркмения пустила на соседнюю территорию китайскую CNPC с геологоразведочными лицензиями, а в начале 2008 года решила, что разработает все месторождения на суше сама, к концу 2008 года в ходе очередного визита Алексея Миллера в Ашхабад было подписано техническое задание по созданию «добычного комплекса» на Иолотанском месторождении и строительству Прикаспийского газопровода до границы с Казахстаном. Это не дает «Газпрому» права поставить добычу с этого месторождения на свой баланс, но позволяет российской монополии надеяться на сохранение контроля над экспортом этих объемов.

Смена президента Туркмении в конце 2006 – начале 2007 года сохранила внешнеполитический вектор Туркмении лишь в той его части, где речь шла о повышении доходности газового экспорта. От «Газпрома» сразу же потребовали пересмотреть цены. Первые переговоры, которые вел тогда еще премьер–министр Михаил Фрадков, оказались успешными для России, и Гурбангулы Бердымухаммедов обещал сохранить прежний курс. Текущие поставки в 2007 году осуществлялись в рамках юридически оформленных контрактов, и их неисполнение угрожало сторонам судебными разбирательствами в международном арбитраже, кажется, в Лондоне. Поэтому туркменскому лидеру пообещали повысить цены на 2008 год на 30%. Это успокоило нового президента Туркмении ровно на три месяца. Уже летом 2007 года он потребовал больших денег.

Требование Ашхабада предваряла масштабная кампания Гурбангулы Бердымухаммедова по всестороннему открытию Туркмении для мирового сообщества. В первой половине 2007 года он провел серию переговоров с европейскими и американскими чиновниками и бизнесменами. А к середине года открыто демонстрировал, что может торговаться по газу со всем миром и все финансовые институты Нью–Йорка и Лондона к его услугам. В сентябре на 62–й сессии Ассамблеи ООН в Нью–Йорке Гурбангулы Бердыму–хаммедов заявил о намерении повысить закупочные цены на газ в следующем году на 50%. Он сделал это с такой безапелляционностью, что торговаться не имело смысла.