Газовый император

Но и на этот раз железо оказалось несопоставимо дешевле природных ресурсов. Глава E.On Вульф Бернотат считал, что «Газпром» переоценивает стоимость своих ресурсов, тогда как в Кремле уже считали их стоимость с уровня 2030 года и с этой платформы пытались разговаривать с партнерами. Понятно, что в 2006 году при растущих ценах на газ такой взгляд в Кремле казался очень сильным и прогрессивным. Но рурские газовики его не поняли. Как кажется с позиции рухнувших цен на нефть и фондовых рынков, может быть, и зря не взяли «думающее железо».

К лету 2008 года стало ясно, что «Газпром» и E.On не смогут договориться. И тогда глава E.On Вульф Бернотат вновь вернулся к своей первоначальной идее. Он предложил «Газпрому» его же акции. За четыре года капитализация российской монополии выросла с $36 млрд до $360 млрд. Однако и на этот раз «Газпром» не торопился принять новое–старое предложение по обмену. Казалось, переговоры теряют всякий смысл и уж точно экономическую целесообразность. Сделки между двумя партнерами не длятся пять лет. Это абсурд и нарушение всякой логики бизнеса.

За это время в E.On Ruhrgas поменялся глава правления. Новый топ–менеджер Бернхард Ройтерсберг, не получив в июле 2008 года поддержки в «Газпроме» предложениям по обмену ресурсов на акции, был не просто разочарован – он был зол на русских, которые тянут резину. Говорят, он уехал из Москвы с личной обидой на главу «Газпрома» Алексея Миллера, который сначала в ходе питерского экономического саммита в июне сказал «оформляйте все на бумаге», а потом получил документ, повертел в руках и посмеялся над его бессмысленностью.

Бернхард Ройтерсберг выругался в сердцах, когда менеджеры «Газпрома» сказали журналистам, что предложение немецкой стороны по акциям не отвергнуто и будет рассматриваться. Сколько и кем – никто не объяснял. Как пояснил один дипломат, понимавший суть происходящего, договоренность лично курировали федеральный канцлер и российский «Папа» (так за глаза газовики называют Путина), и только на этом основании стороны были просто обязаны договориться хоть как–нибудь.

Лавры победителя достались молодому российскому президенту Дмитрию Медведеву. Именно в его присутствии в Санкт–Петербурге в начале октября 2008 года «Газпром» торжественно подписал соглашение об обмене активами с E.On – 2,93% акций монополии вернулись «Газпрому» в обмен на право поставить на баланс E.On 250 млрд кубометров газа из ресурсов Южно–Русского месторождения – базы для газопровода Nord Stream.

Это была победа политической воли над коммерческими соображениями. В качестве знаменателя для обмена активами была взята средняя стоимость акций «Газпрома» в 2007 году, оказавшаяся почти вдвое выше рыночных котировок в ноябре 2008 года – 305 руб. за штуку против 180. Сумма в €5,6 млрд, к которой стороны приравняли свои активы и ценные бумаги, позволила оценить российские ресурсы дороже, чем они оценивались до сих пор. С тех пор акции газовой монополии обесценились в несколько раз (на начало 2009 года), а «Газпром» так и не получил энергоактивов в Западной Европе и ограничился подписанием с E.On в марте 2008 года соглашения о строительстве электростанции в Германии мощностью 1200 МВт. Но за нее еще придется заплатить.

Еще раз вернемся к осени 2006 года, когда Владимир Путин гарантировал Ангеле Меркель, что Россия будет поставлять Германии дополнительно 2545 млрд кубометров ежегодно в течение 50–70 лет. Взамен Кремль предложил немецкому канцлеру ускорить создание «общего энергетического пространства» и синхронизировать энергосистемы России и ЕС. Было предложено привлечь немецкие концерны Siemens, RWE и Е.Оп к разработке ТЭО и реализации с помощью крупных немецких инвестиций проекта по интеграции энергосистем России с энергосистемами Евросоюза. Более того, в связи с тем, что в Германии готовилось решение о свертывании национальной угледобычи к 2018 году и закрытии ряда АЭС, Москва вызвалась увеличить поставки российского угля на германский рынок при условии встречных поставок в Россию современного немецкого горнодобывающего оборудования.

В какой–то момент казалось, что это именно то предложение, от которого немецкий канцлер не сможет отказаться, и энергетическая ось Москва—Берлин появится на политической карте мира. Однако Ангела Меркель поступила как мудрый политик. Она демонстративно вступила в энергосоюз с самой закрытой энергетической страной Европы – Францией, но не отказалась от тех 55 млрд кубометров газа, которыми должна снабдить Германию Россия уже в 2013 году по Nord Stream.

Миротворец

С лета 2003 года в Евросоюзе председательствовала Италия, и господин Берлускони лично полгода определял европейскую политику в отношениях с Россией. В 2007 году этот пост занимала канцлер ФРГ Ангела Меркель, а в середине 2008 года венгров в Евросоюзе сменил французский президент Николя Саркози.