Где я, там смерть

— Я вижу? — удивилась Кэрол. — Я вижу странные и страшные сны, всю жизнь, с самого детства. Вижу какой-то черный туман, желтые глаза. Иногда, во сне, мне кажется, что я общаюсь с мертвыми. Мои сны… я очень их боюсь. Безумно боюсь. Боюсь этого странного тумана. Мне кажется, он поглощает тех, кого я люблю. Я даже стала думать, что это смерть, потому что они на самом деле умирали. Может быть, я сильно впечатляюсь от этих снов, поэтому мне начинает казаться, что я чувствую беду и смерть. Но… но мои предчувствия еще никогда не оказывались пустыми. Мой муж называет это интуицией, и он верит в мое предчувствие…

— Можно называть это интуицией. Я назову это даром. Способностью видеть за гранью этого мира. Только ты не умеешь пользоваться этой способностью, она дана тебе, но не развита.

— Но откуда у меня это? — растерялась ошеломленная девушка. — Откуда этот дар, как вы говорите?

— Он перешел тебе от матери. Но у нее он слабо выражен. Не каждому по силам сосуществовать с подобным даром, не к каждому он подходит. Твоя мать как раз такой вот не подходящий экземпляр. Она зла и жестока по своей натуре, и эти качества лишь обострила не сложившаяся жизнь. Она сломалась. Эта тяжесть оказалась ей не по силам — и дар, и проклятие… это превратило ее в чудовище, сломало ее разум. То же может произойти и с тобой. Да, о проклятии… Вместе с этой способностью, даром видеть, мать передала тебе и проклятие. Не то, каким она одарила тебя при рождении. Настоящее проклятие, более сильное и серьезное. Оно пришло к ней, а потом и к тебе через поколения. Источник его я не вижу. Он слишком далеко. Знаю одно — у дара видеть и проклятия разные источники. Дар передается из поколения в поколение, и мужчинам, и женщинам. В какой-то момент на твой непростой род наложили проклятие. Такое проклятие не мог наложить простой человек. Ты веришь в ведьм? Не важно. Проклятие страшное. Сама в этом уже убедилась. Это как одинокий цветок посреди выжженного поля. Он стоит и наблюдает, как все вокруг него погибает в огне, который сжигает все цветы, кроме него одного… — старуха помолчала, словно мысленно наблюдая обрисованную ею картину, потом тихо продолжила. — Твоя мать прибавила к родовому проклятию и свое, лично для тебя. Это усугубляет. этом уже убедилась. Это как одинокий цветок посреди выжженного поля. Над тобою тяготеет и ее проклятие, и уже двойное, как я вижу. Твоя мать прокляла тебя еще раз с тех пор, как я тебя видела, прокляла перед своей смертью. Она прокляла не только тебя, но и твоего ребенка. Она умирала, проклиная и ненавидя тебя и твоего ребенка, — старуха закрыла свои слепые глаза, продолжая держать девушку за руки.

— Но почему? — голос Кэрол дрогнул. — Почему даже перед смертью… почему моего ребенка? Его-то за что?

Габриэла молчала. Взглянув на нее, Кэрол увидела, как дрожат ее веки, а рот приоткрыт.

— Ты хочешь знать? — тихо спросила она.

— Да, очень хочу.

— Я вижу человека… мужчину, белого, темноволосого, хорошо одетого… он в деловом костюме… Я уже видела его, с тобой. Он… он так и не послушал меня… не отпустил тебя… глупец…

— Это Джек. Он мой муж. Но какое отношение он имеет к тому, что моя мать проклинала меня и моего ребенка?

— О-о, он имеет отношение. И, думаю, тебе нужно об этом знать. Ведь это он убил твою мать.

— О чем вы говорите? Это не правда! — Кэрол хотела вырвать у нее свои руки, но старуха резко сжала их, не отпуская.

— Он наклоняется к ней и что-то шепчет на ухо, — продолжила Габриэла, не открывая глаз, брови ее сосредоточенно сдвинулись. — Я слышу… твоя мать забилась в судорогах… у нее сердечный приступ… она умерла.

— Нет, вы ошибаетесь! Вы врете! Когда она умерла, мы были в свадебном путешествии! И Джек не мог присутствовать при этом!

— Твоя мать умерла в тот день, когда ты видела ее в последний раз. Ты ушла, убежала, а он вернулся. Разве не так?

— Да, но он искал ключи…

— Нет, он убивал твою мать.

— Но ведь у нее был сердечный приступ…

— Он его спровоцировал. Возможно, он не думал, что она умрет, но он хотел заставить ее страдать. То, что он ей сказал… убило ее. Он сказал… сейчас, вспомню… «Кэрол сказала тебе неправду. Не хотела расстраивать. Она выходит замуж не за меня, а за Рэя. И ее ребенок от него».

Кэрол пораженно приоткрыла рот, чувствуя, как немеет лицо.

— Но… но зачем ему такое говорить? — выдавила она.

— Тебе лучше знать. Я лишь повторила его слова. Лично я могу предположить, что он хотел сделать ей таким образом очень больно, — старуха снова сосредоточено сдвинула брови. — Тебе нужно оставить этого человека. Он плохой, темный человек… в нем много зла… Проклятие притягивает к тебе зло, людей, способных убивать, но ты должна по возможности избегать этого. И таких людей. Вокруг тебя, в тебе, и без того достаточно зла… Этот человек, твой муж, отбирает жизни, он призывает смерть, а она и так частенько к тебе наведывается. Зря ты с ним связалась, ох, зря! Беги от него, и сына своего держи от него подальше. Твой сын, — старуха вдруг вздрогнула и в ужасе распахнула глаза. — Господи!

— Что? — побледнела Кэрол. — Что с моим сыном?