Где клады зарыты?

...В те годы, когда африканский землеустроитель Литтон копал глубокие ямы на левом берегу Замбези в надежде овладеть золотом Лобенгулы, преуспевающий немецкий генерал Эрвин Роммель возглавлял военную академию и читал бравым офицерам вермахта лекции об искусстве ведения наступательного боя. Вряд ли он знал тогда, что судьба вскоре забросит его в Африку, вряд ли помышлял о золотых кладах и уж, конечно же, вряд ли мог предположить, что спустя всего несколько лет где-то в Средиземном море окажутся спрятанными его собственные (а вернее, награбленные им) огромные сокровища, о которых пойдут по свету легенды. Но именно такой непредвиденный поворот ждал будущего генерал-фельдмаршала на закате его жизненного пути.

В начале 1941 года Роммель назначается командующим германскими экспедиционными силами в Северной Африке. Едва ли не важнейшей целью отнюдь не научной «экспедиции» был грабеж. Основное внимание уделялось, разумеется, традиционным для Африканского континента предметам вывоза — золоту и драгоценным камням, но если в поле зрения оккупантов попадали древние музейные редкости, ювелирные изделия, художественные полотна или другие произведения искусства, то их ждала та же участь. Словом, за два года верные сыны рейха похитили неисчислимые сокровища, причем львинную долю добычи присвоил себе их доблестный командир.

Весной 1943 года фюрер перебрасывает Роммеля в Италию, куда за ним отправляются несколько контейнеров с награбленным добром. Сначала груз благополучно проделал морской путь из Туниса на Корсику, но совершить дальнейшее путешествие морем контейнерам не привелось: американская авиация разбомбила немецкие суда, и эсэсовцам, охранявшим ценный багаж, пришлось срочно решать, как поступить с ним дальше. Возглавлявший охран-команду оберштурмбанфюрер Шмидт, который, кстати, подчинялся не Роммелю, а Гиммлеру (поэтому неизвестно, кому из этих хищников при дележе добычи досталось бы больше золота и алмазов), не имея возможности согласовать свои действия с шефом, на свой страх и риск решил спрятать основную часть сокровищ в море вблизи корсиканских берегов. На дно ушли непромокаемые ценности — шесть контейнеров с золотом и драгоценными камнями. Другую часть награбленного — главным образом картины и банкноты, которым были явно противопоказаны «водные процедуры»,— удалось все же доставить на материк и спрятать в двух тайниках: в Австрии, около Зальцбурга, и в Италии, в окрестностях Виареджо.

Спустя полтора года Роммель, принимавший участие в заговоре против Гитлера, после раскрытия планов заговорщиков покончил жизнь самоубийством — таков был последний для него приказ фюрера. Прошло еще несколько месяцев, и бесславный конец настиг Гиммлера — одного из самых мерзопакостных гитлеровских подручных. Итак, не стало двух совладельцев кладов, но остался в живых Шмидт — тот самый оберштурмбанфюрер, который лучше, чем кто бы то ни было, знал, где следует искать клады. Правда, он   уже   не   имел   своего   пышного   титула,   а   числился   рядовым заключенным лагеря Дахау — там американцы держали находившихся в их зоне бывших эсэсовцев и других военных преступников. Среди заключенных находился и некто Флейг, внешне слегка похожий на Шмидта.

Это сходство и надоумило хитрого Шмидта предложить Флейгу поменяться документами: послужной список первого включал массовые убийства мирных жителей, и по нему плакала виселица, грехи же другого были неизмеримо меньше, и он мог рассчитывать на сравнительно скорое освобождение. За это хранитель «тайны вкладов» обещал передать Флейгу карты, где были обозначены точные места припрятанных ценностей. Что уж наплел ему Шмидт для объяснения причины предлагаемой сделки, неизвестно, но не знавший его биографию Флейг дал на то свое согласие и получил карты. Документы же он не успел передать бывшему оберштурмбанфюреру: того внезапно увезли из лагеря, чтобы предать суду и справедливому возмездию.

Так  у  спрятанных  сокровищ  появился   новый   хозяин,   но  как скоро удастся отправиться  на  их  поиски,  Флейг  не  знал.  Чтобы ускорить освобождение, он решил поделиться с лагерным начальством   тайной   австрийской   и   итальянской   частей   клада,   а   себе оставить  надежду  найти   когда-нибудь  корсиканское  золото.   Ему удалось вступить в  контакт с  американским  капитаном  Брейтен-бахом.   Тот   проинформировал   свое   руководство,   получил   добро, взял у Флейга карты и поспешил в Австрию. Карты не врали: в горах  близ Зальцбурга он  нашел  старый заброшенный сарай,  а  в нем  тайник с  картинами  известных  мастеров  кисти.  Затем  капитан пересек итальянскую границу, проследовал в Виареджо и там в точном   соответствии   с   указаниями   на   карте  обнаружил   другой тайник,  в  котором  лежали  бумажные деньги.   Все  находки  были сданы военным властям, и Флейг обрел обещанную ему свободу.