Где моя жена? (СИ)

Через месяц приняли присягу. Главное — любовь. Берта сказала короткую речь. «Планета в опасности, в путь, друзья! Нам помогут только, если мы будем готовы принять помощь. Врагов всегда больше, чем друзей на всех уровнях. Знания нужны, но избирательно, слишком много неверных и ошибочных знаний и теорий. Не увлекайтесь поверхностным, лишним, то, что мы категорически отвергаем. Очень многое не просто устарело, а изначально неверно. Даже если есть какие-то результаты, они ничтожны по сравнению с тем, что должно быть. Наука ангажирована, едва живая, в науке идёт такая же борьба, как и вне науки. Политика — это прикрытие. Всегда работайте с интуицией, слушайте сердце, проверяйте собственный ум. Перепроверяйте! Будьте первыми!» За каждым словом бездна информации.

Берта говорила порывисто, эмоционально, всё, что сказала, врезалось в память. Помнила всех по именам и фамилиям, не то что Саныч, если он, конечно, не валял дурака, что скорее сего.

У Берты было правильное лицо, именно правильное, всё пропорциональное, какое-то как бы искусственное, без морщин или родинок, гладкая кожа, не смуглая и не белая, светло русые волосы с пепельным отливом, серые глаза, прекрасные зубы. Но улыбка её не особенно меняла, не озаряла, просто человеку всегда приятнее, когда собеседник улыбается, она этим пользовалась.

Вот Генеральный на вид душка, скорее, мужчина в расцвете сил с невероятным обаянием. Сколько, интересно, Берте лет? От сорока до восьмидесяти, она не смогла определить. А может, и все сто. Не полная и не худая, довольно высокого роста, с чуть толстоватыми ровными крепкими ногами, как у бывшей балерины или спортсменки. Одета всегда в светлые костюмы необычного покроя, наверное, какой-то одной фирмы, или шьёт их на заказ, сейчас модно. Таких женщин Снежана раньше не встречала.

Осталось несколько минут. Она пошла на директорский этаж.

Глава 11. Гарния

Вечерний морской ветер шевелил хитон, почти прилипший к телу от жары. Она смотрела на море и шептала заклинания. Остановилась. Резко повернула голову и посмотрела на город, который ярко светился в темноте своими каменными шарами и гирляндами со стен зданий.

Начинающий увядать Гефестион, уважаемый и мудрый правитель, бывший победоносный военачальник, ждал Гарнию во дворце.

У Гефестиона было всё, что мог бы пожелать достопочтенный горожанин, но ему было мало. Он не видел утешения. Рабыни, флейтистки, наложницы всех мастей. Женская половина дворца была переполнена, он даже подумывал заняться их продажей, — такое количество женщин ему уже было не нужно, и он редко к ним заходил, даже гетеры не могли зажечь в нём не то, чтобы страсть, страсть вторична; никто не мог заинтересовать его, пробудить в нём восторг, забытые чувства, заставить вновь зажечь искру желания жить ради кого-то. Дети выросли, жена умерла, да он и не любил её по-настоящему, даже в молодости. После того, как она отравила Иолу, молодую рабыню, которая и года не успела у него прожить, он совсем к ней охладел, даже перестал с ней есть за одним столом. Она вскоре умерла, он не сожалел. Иола хотя бы звонко, как колокольчик, смеялась над его шутками и так прекрасно делала массаж, сильная, крупная, белокожая.

И ещё, достопочтенный эвпатрид страдал неискоренимой завистью к своему врагу, двоюродному брату Неарху. Тот, несмотря на полученное в сражении увечье, хромал на правую ногу, ходил мало и только с палкой, не мог нормально сидеть, всегда полулежал; жил полноценной эмоциональной жизнью и увлёкся строительством, как низкий демиург. Строил храмы, подумать только!

Тайно Гефестион тоже искал в себе таланты, чтобы занять пустоты бытия, но разуверился.

Гарния материализовалась перед ним обычным вечером, когда Гефестион отдыхал в одиночестве на веранде дворца. Он, как обычно, сидел на своей любимой скамье с изголовником, подложив под спину пару подушек и вытянув ноги в искусных сандалиях. Дымились благовония и горела лампада. Перед взором бывшего воина плескалось море, зовя его в дальние дали воспоминаний.

— Добрый вечер, Гефестион! Я Гарния. Пришла к тебе из другой реальности, хочешь поговорить?

Каждое её слово отдавалось эхом, и мужчина посмотрел на неё с интересом.

— Ты кто? И как ты сюда попала? — строго спросил он.

— Мне не страшна твоя стража, она бессильна, я могу исчезнуть в любую минуту.

Для убедительности Гарния взмахнула рукой и перед ними появилась большая напольная ваза, полная белых роз. Гефестион услышал аромат свежих цветов.

— Я не женщина, чтобы одаривать меня цветами, — ни один мускул на его лице не дрогнул.

— Но ты мечтаешь о женщине. Я могу попробовать достать для тебя такую, о существовании которой ты даже не подозреваешь.

— Ты? О чём ты говоришь?

— Я приведу тебе не просто иностранку, эка невидаль, я приведу тебе женщину из будущего.

— Из будущего? Какого будущего? — что-то новенькое, он оживился.