Где начинается радуга? Часть 3 (СИ)

— Мрак невозможно заставить исчезнуть или появиться, — философски заметила девушка и, слегка отстранившись, пристально всмотрелась в меня. — Я давно хотела с тобой встретиться, но никак не получалось. Пробовала найти твой номер, но максимум выходила на твоего агента, который не верил в мою порядочность. — Видимо моё недоумение отразилось на лице, потому что Ксюша быстро добавила, поясняя ситуацию. — Не верил, что мы учились в одном классе. Поэтому я очень рада, что ты приехала. Я хотела поблагодарить тебя.

— За что? — удивилась я, отступая.

— Одиннадцатый класс, — напомнила она. — Ты спасла меня. И, к твоему сведению, не единожды. Еще выпускной. Тогда я впервые почувствовала себя красивой. И тот вечер сблизил меня с Яном.

— Сомневаюсь, что в этом много моей заслуги.

— И все же… я благодарна. Я рада, что ты осталась прежней и реагируешь на предательство стойко и независимо. Сомневаюсь, что у меня бы получилось также. Если бы меня предала самая близкая школьная подруга, то я бы ей выдрала каждый волосок на ее теле.

Ксюша говорила и демонстрировала жестами всю кровожадность, которую бы испытывала предателю. Ее руки сжимались в кулаки перед лицом, а затем она ударила кулаком по раскрытой ладони и яростно потерла, скорчив грозную мину.

Вот теперь я пялилась с открытым недоумением на недавнее милое личико девушки и осторожно уточнила:

— Предала? Ты имеешь в виду Арину? Почему ты считаешь, что она предала меня? Я вроде не чувствую себя преданной.

— Как? Ты уехала, а она хуже всякой змеи обвилась вокруг Глеба, — прошипела Ксюша, словно Арина лично ее оскорбила.

Возможно именно так и выглядела ситуация со стороны. Но, а если представить на минутку, что слова Светы — правда. Что если мой подлог подтолкнул их почти в тот же день.

Хотя с какой стороны не посмотреть, сейчас я не имела права на обиду или ревность. Даже если они переспали в день моего отъезда, да даже если до моей ложной измены с Матвеем.

Я сбежала, вместо того чтобы рассказать правда.

Я всех бросила, не подумав о людях.

Я думала только об одном человеке — о себе.

Хмыкнув, я переступила с ноги на ноги и будто равнодушно проговорила:

— Так говоришь, что мне приходиться поверить словам Светы.

— Каким словам?

— Что Арина забеременела сразу после моего отъезда в Москву, — сожалея, что мой бокал опустел.

— А когда она рассказала тебе? — допытывалась Ксюша, нахмурившись.

— В феврале. Перед отлетом в Париж.

— Сомневаюсь, что это правда, — вдруг проговорила она. — Света соврала тебе, как по-моему. Арина первые полгода увивалась за Глебом, но он её игнорировал. Но…, — девушка смачно прищелкнула тонкими пальцами. — Как раз после февраля они сильно сблизились. Хотя Глеб продолжал сторониться её на людях, но Арина всеми правдами и неправдами обозначала, что она его девушка. Глеб только не оспаривал её слова и всё.

— Ксюш, но Глеб всегда был замкнутым и отстранённым, — проговорила я в защиту парня.

Мне до сих пор не хотелось, чтобы о нем думали плохо, даже в такой неоднозначной ситуации.

— Возможно, — легко согласилась Ксюша и добавила. — Но он также и ответственный. Он бы не постеснялся и спокойно в открытую заявил бы, что они встречаются. Будь это правдой на все сто. К тому же если это особенно важно для девушки.

С этим не поспоришь, — пришлось внутренне согласиться с доказывающим доводом.

Глеб тот еще моралист. Он не способен обманывать девушку или даже водить её за нос в невинных вещах. Он бы не оскорбил её, обвинив во лжи, и в то же время не стал бы врать другим, рассказывая о фальшивых отношениях.

Неужели их брак имел собственные подводные камни и не являлся столь счастливым, как представлялся в интернете.

НО это не моё дело!

— Всё же они женаты, — жестче проговорила я, надеясь прекратить тему.

— Мне кажется, что они поженились из-за Люси, — Ксюша не обратила внимание на мой холодный тон, продолжая размышлять о супругах Алмазовых.

— Почему?

— Ты ведь знаешь, что мама Глеба умерла перед началом универа? — Я кивнула, узнав новость из некролога. — Отец у них тогда был живой и являлся опекуном для Люси, но номинально. Многие об этом знали, хотя не вмешивались. Глеб успевал учиться, работать и заботиться о сестре. Но затем универ закончился, умер отец и Глебу срочно понадобилась жена, чтобы его в армию не забрали, а сестру в приют. С трудом он получил опекунство над собственной сестрой. Ну, а затем, что логично, появилась и дочь.

— А ты много знаешь, — то ли похвалила, то ли изумилась осведомленности я.

— После брака я превратилась в болтушку. Город маленький, а слухи везде можно услышать. Ты еще Олесю не слышала. Помнишь ее?

— Школьная болтушка и сплетница, — улыбнулась я, вспоминая полненькую девчонку из класса.

— Вот-вот.

Мы, переговариваясь, продвигались к зоне барбекю. Я не ужинала, и живот с намеком урчал, чтобы его покормили. Мы добрались до еды, когда толпа расступилась, и я заметила её.