Где наша не пропадала

Поселковый народец по наивности своей полагал, что в советской стране таких мужиков не существует, исчезли вслед за князьями, графьями и прочими пережитками. Я старателей имею в виду. Оно и понятно, поселок завяз в болотах, а золото, как в песне поется, роют в горах. Но не круглый же год его там роют. Любая работа отдыха требует. И вот заявляется к нам в поселок отпускник из Сибири, и оказывается, что он самый настоящий старатель, причем не какая-нибудь там темная личность неизвестного происхождения, а наш поселковый парень, с братаном моим в одном классе учился. Служил на Дальнем Востоке и после армии угодил в старательскую артель. Отстарался сезон и явился во всей красе. Были, конечно, и чемоданищи с подарками для родни, и местные любители выпить на халяву погужевали вокруг него, ну и рассказы про диковинную жизнь и настоящих мужчин через край лились. И не только о том, как пьяные старатели кабаки потешат. Там и на другие фокусы мастеров хватало. Взрывник у них, например, насыпал полный стакан аммонала и делал направленный взрыв, при этом стакан оставался целехоньким, только стекло от перегрева белело, правда, потом, когда его в руки брали, он моментально рассыпался в пыль. Но это уже после аплодисментов. А другой трюкач надевал на голову лучшего друга каску или обыкновенное ведро, а потом челюстями грейфера снимал. Какая там сила сжатия, сколько тонн на квадратный сантиметр черепа, я точно не скажу, но достаточно, чтобы при малейшей неловкости голова превратилась в лепешку. Многие наши мужики, конечно, сомневались, особенно насчет взрыва в стакане, но мы, пацаны, верили, слушали, вытаращив глаза.

И Торела тоже верил.

Правда, в то время его звали просто Куликом, потому что фамилия такая была. Торелой он стал после отъезда старателя, когда каждому встречному обещал, и не по одному разу: «Вот поднаторею немного и обязательно завербуюсь к старателям в артель». В одном поднатореть мечтал, в другом поднатореть собирался, а в третьем вроде как и успел поднатореть – так Торелой и прозвали. А в чем может поднатореть тракторист? С какого красивого бока сумеет показать себя? На малых скоростях фокусы не проходят. Успевают рассмотреть. Но он все-таки придумал трюк. Правда, не без помощи артиста Крючкова. Подсмотрел, как он на танке через канавы прыгал, ну и решил повторить его подвиг на своем тракторе. Дело-то, в общем, нехитрое, надо перед канавой нажать на сцепление, а потом резко отпустить. Да и картовые канавы на торфяном поле не очень широкие. Так что риск не ахти какой. Прыгнул – раз, прыгнул – пять. Все гладко. Хорошо, когда себе что-то доказываешь, но хочется и других удивить. И опять же хочется, чтобы эти другие были, как бы это помягче сказать… Короче, дождался, когда на их участок заявится директор. И на глазах высокого начальства, а если точнее – перед самым носом, распугивая свиту, подкатил трактор Торелы к канаве, замер на пару секунд, потом взревел, как бык, и спланировал на другой берег. Четко по расчету. Вот только приземлился не совсем удачно. Попадаются на торфу зыбкие места, на первый взгляд почти незаметные, разве что чуть темнее, как пятно от бывшей лужи. Человека они выдерживают, а трактор – махина железная, с большим избыточным весом. Гусеницы гребанули под себя и зарылись. Чем сильнее Торела газует, тем глубже садится его «летучий голландец», вернее – «челябинец». Вылез из кабины, когда трактор уже по окна углубился. Выполз к ногам начальства, а встать стесняется. В ошметках грязи – с головы до подошв. Из блондина в негра превратился. К неграм в те годы у нас очень сочувственно относились. И тем не менее… Хотя могли бы и простить.

Кроме торфопредприятия в поселке еще и строительная контора существовала, вроде как независимая, со своим начальником. Но если одни власти сказали – слазьте, то и другие не подсадят. Власть, она женского рода и потому всегда с оглядкой на соседку живет. Ну разве что из вредности может, под настроение, позволить себе поперечину, только в этом случае человек позаметнее Торелы нужен.

Прыгать научился, а прыгнуть некуда.

Хорошо, что поселок в обжитом месте построили, в окружении трех колхозов, а то бы пришлось монатки в дорогу паковать.

И стал Торела сельским механизатором широкого профиля, хотя старатель и объяснял, что у них в цене только узкие специалисты. Так было бы из чего выбирать.