Где наша не пропадала!

— Ась, я вас очень люблю, ты знаешь. Но я не могу у вас поселиться.

— Но почему?

— Если ты всё же решишь наладить личную жизнь … — Ася фыркнула, — Что?

— Знаешь, чем больше я смотрю вокруг на мужчин, тем больше понимаю, что лучше моего Тихомирова мне не найти. А на меньшее я не согласна. Так что … — она грустно улыбнулась.

— Ася, — я положила руку на её плечо. Боль утраты до сих пор сильна.

— Всё хорошо, мы справимся. Ведь где наша не пропадала, а?! — она засмеялась, вспомнив всё то, через что мы прошли вместе и ещё как-то выжили.

— Это ещё не всё, — я посмотрела на Асю серьёзно, — Пока мы убирались в доме, я приняла решение в ближайшее время стать матерью.

— А как же …

— Я хочу усыновить ребёнка. Я не буду больше никого ждать, никого уговаривать. Всё, 10 лет я маялась ерундой. Пора воплощать мечты в реальность! 

— Ура-а-а!!! — подруга бросилась меня обнимать. Потом отстранилась, — Подожди, так тем более переезжай ко мне! Вместе веселее жить! — мы посмотрели друг на друга и засмеялись, — Давай так, живи у нас, занимайся усыновлением, а там видно будет. Если чё, я папку сыграю. Парикан натяну, рейтузы до пуза — буду самым лучшим представителем тестостерона. 

На этой мажорной ноте мы закончили банные процедуры, допив очередную бутылку шампанского.

Выходя из бани, Ася обернулась и посмотрела на меня бешеными глазами и произнесла:

— А теперь настало время поджарить свинью! Тащи Игорька!‌

***

‌‍Голышом и с игристым настроением внутри я направилась к тем самым кустикам, где прохлаждался зад моего чучельного бывшего. Отойдя от Аси, волшебство её солнечного оптимизма поубавилось. Ёще пару метров к цели, и следующая стадия алко опьянения, улучив момент отсутствия жизнеутверждающей подруги, напала на меня. Сначала я просто села на колени рядом с кустами, а дальше я упала в них. Началась дикая слёзная истерика, которую уже невозможно было остановить. Ну как он мог! Ну как!? Чего ему не хватало? Как он мог мне так лицемерить? Как он мог … эту шлёндру!? Чем она лучше меня? Ну чем? Я в злости посмотрела на улыбающегося “штрихкода” и с яркой волной ненависти ударила ему в условное межзубье. Башка этого чучелы держалась на палке (собссна, как и реальный мозг прототипа), так что я с силой приложилась не к ухмылочке условного бывшего, а к черенку от  лопаты. УУУУУ! — я завыла от боли. 

— Ир, ты где? 

Только скуление в ответ ждало мою подругу. 

Этот. Козлина. Еще и руку мне испортил!!! А мне! Кардиохирургу! Такое вообще запрещено! Я уже орала от ярости. ААААА! Он мне всю жизнь испортил!!!

— Ну и что это за вой на болотах, Бэрримор? - раскрыв кусты, в которых мы “шухерились” с бывшим муженьком, задала мне Ася мой любимый вопрос, с которым я обращаюсь к Пациентам.

— Я. ЕГО. НЕНАВИЖУ!

— Отлично, — Ася улыбнулась мне улыбкой из рекламы, — Тогда мы идём к Вам! 

Она подала мне руку, я встала, прихватив палку с чучуелом. 

Ася, приобнявши меня, словно агрессивную гориллу из зоопарка, указала рукой на светлый путь высотой в три метра: 

— Специально для главного гостя нашей программы я засунула в это кострище весь розжиг, что мы купили и я нашла!

Я с силой пнула чучело муженька. Ща будет мясо!!!

Глава 17

Я в дичайшей ярости подошла с чучелом к костру. Со злостью вдыхаю запах керосина или той разогревательной смеси, с помощью которой Ася сделала огромнейший костёр. Ася зашла в баню, врубила на всю мощность Ленинград с композицией “ВОЯЖ!” и, пока шёл музыкальный распев, вышла с бокалом шампанского и книгой. 

— Ну что, начнём? — заискрились глаза подруги.

— Ага, секунду! — и я ринулась к машине. 

Наплевав на все приличия, голая, я выбежала за калитку, с силой открыла багажник незапертой тачки, вышвырнула на землю оттуда жёлтый чемодан и, словно турбо-веник, помчалась с баулом обратно. Метнула чемодан к “штрихкоду” и, через пару секунд зловонный документ был найден — я бросила свидетельство о браке с козлятиной на траву. Ух! Как я зла!!!

Ася подошла поближе к костру и начала что-то читать из книги. Но я не слышала. Музыка заглушала всё. Глаза наполнились кровью. Я взяла палку с штрихкодом, посмотрела в гадюшные глазёнки изменщика… Размах! И я начала со всей дури лупить чучелом по костру. Со лба капал пот, но мне было хорошо! Как же я хочу тебя убить! Мразь! Удар! Удар! Получи! Ты это заслужил! Пусть тебе будет также больно как и мне! На! Скотина! Получай! Под звуки музыки — я кидаю остатки уже поломанного в щепки судьбой и мной муженька в костёр. Руки саднит. С ладоней капает кровь. Меня уволят? Всё равно! Меня это не останавливает. В довершение я беру клеймённый злостный документ и рву на части. Сначала на две. Кровь всё сильнее капает на костёр, на одежду. Потом на три. Плевать, что с такими руками уже ни какому Пациенту не подпустят! Я ни секунды больше не хочу быть хоть как-то связана с этим нафталином! Кусочек! Крошка! Ниточка! Всё в топку!