Где ночует зимний ветер

— Вовочка Терехин у нас круглый отличник, — сказала, оживляясь, Элла. — Получит золотую медаль… Маша Королькова тоже с медалью должна кончить… Они в институт пойдут.

— В институт, это хорошо, — согласился Вася. — Но если вы, ребята, надумаете работать, приходите безо всякого стеснения к нам на завод, звоните прямо в комитет. Проверну в два счета. Вы сами видели, как много здесь интересного.

— Я тоже собираюсь в институт, — сказала не без гордости Эдигорян и стрельнула своими карими глазами в сторону комсорга.

— В Станкин подавай заявление, — убежденно сказал Кукушкин, почему-то вдруг покраснев. — Самый стоящий институт, я тебе точно говорю. Я там учусь заочно. Может, вместе будем ходить на консультации.

Прислушиваясь к завязавшемуся разговору, я на некоторое время забыла о своей беде. Ну и Элла! Дает гастроль! Но стоило мне посмотреть на грязное пятно, как сразу портилось настроение. Выбежала из комнаты и принялась искать кран с водой.

Молодая работница в синем халате помогла мне. В туалетной комнате мы вместе с ней замыли пятно.

— Нужен чистый бензин. Он грязь съест. Чистый бензин — чудо!

Когда я вернулась в комитет комсомола, на столе стоял проигрыватель. Девочки рассматривали пластинки, объявляли название танца и исполнителей.

— Танцы — лучшая агитация за наш завод, — смеялся Вася и тер руки. — Не знают об этом в отделе кадров. Приходите к нам на завод — не пожалеете. А учиться в институте можно и на вечернем отделении. Будущий инженер должен знать хорошо производство и уметь работать на разных станках. Я токарь. Свой станок знаю до винтика. Ты не улыбайся, — Кукушкин недовольно посмотрел на Вовочку. — Ты, Терехин, подумай. Я тебе советую подумать о нашем заводе.

— Подумаю, — пообещал Терехин.

— Ребята, кто из вас после десятилетки идет на завод? — Вася посмотрел мне в глаза.

Но я промолчала. Я еще ничего не решила.

Стыдно признаться, но определенной мечты у меня не было.

Еще в детстве, после того как меня папа первый раз свел в парикмахерскую, мне захотелось стать таким же ловким и приветливым мастером. Вот так же звонко и весело щелкать блестящими ножницами, а затем, нажимая на резиновую грушу, брызгать душистым одеколоном.

Потом я видела себя продавщицей в кондитерском магазине. Разве плохо отпускать покупателям вкусные конфеты?

В школе я мечтала быть учительницей.

Потом я видела себя космонавтом. В открытой машине в сопровождении эскорта мотоциклистов я ехала по улицам Москвы мимо ликующей толпы людей. «Да это же наша Анфиса! Из нашей квартиры», — говорила радостно пожилая женщина — соседка по квартире Абажуркина.

…Я трусиха… Космонавт из меня не получится.

Отец хотел, чтобы я стала врачом: много у него было ранений.

Мать мечтала, чтобы я была инженером. Расхваливала Зою Васильевну, ее начальника цеха на «прядилке».

Но мне не нравилась специальность ни врача, ни инженера. Я до сих пор не знаю, кем мне быть. Кончаю десятый класс, у меня ни способностей, ни мечты.

Толик Меркулов будет моряком. Идет в военно-морское училище. Зина Пахомова — в Институт иностранных языков. А я не определилась. Срамота!..

Кукушкин осторожно поставил пластинку. Включил рычажок, но черный диск не сдвинулся с места.

— Не работает? — удивленно протянул он и развел руками. — В среду давали проигрыватель на комсомольскую свадьбу. Баруздин женился — наш токарь. Сломали, и молчок.

В комнату, топая кирзовыми сапогами, вошел широкоплечий парень в солдатской гимнастерке. Тот самый токарь, который приглашал меня на свидание.

— Привет, Олег! — обрадовался Кукушкин. — Ребята пришли к нам на экскурсию. Десятиклассники. Хотели им танцы организовать, а проигрыватель скрутили, — пожаловался Вася Олегу. — Сорвалась моя агитация. Помогай их агитировать поступать к нам на завод.

— Танцы не отменяются, — сказал Олег спокойно. — Кавалеры выбирают дам! — Быстро свернул газеты кульком. Над спичкой разогрел сургуч и приклеил иголку к носику раструба. Начал пальцем вращать пластинку. И она ожила.

Первым подал голос визгливый саксофон. К нему сразу присоединились флейта и скрипки. Сердито загудел большой контрабас.

— Олег, ты отвечаешь за музыку. — Вася одернул ковбойку и подошел ко мне: — Приглашаю!

— Я не танцую! — ответила я. Мне не хотелось злить Эллу. Она и так с Кукушкина глаз не спускала, ревниво следила за ним.

Комсорг подхватил Эллку. Она сразу заулыбалась. Наконец, осмелели и наши мальчишки. Стали приглашать девочек танцевать. Олег посадил к проигрывателю Терехина. Показал, как надо крутить пластинку. Подошел ко мне и пригласил танцевать.

Олег танцевал плохо. Наступал сапогами мне на ноги. Я невольно вспомнила Алика Воронцова. Жаль, что он не пришел на завод. Он прекрасно чувствует музыку, красиво водит. С ним во время танца я никогда не уставала.

Олег рассказывал о себе. Перед ним после окончания службы в армии тоже стоял выбор, куда пойти.