Где оживают грёзы

Его тон задел ее. Едкая смесь сарказма и недоверия наполнила ее необъяснимым чувством стыда. Демарко вздохнул и попытался убрать руку, но в это мгновение Каллия обхватила стебель розы, и их пальцы соприкоснулись. Его ладонь была теплой и шершавой.

Оба замерли.

Каллия почувствовала, как внизу живота становится горячо, и тут же отстранилась. Демарко так же резко отдернул руку, не издав ни звука, и резко отвернулся. Тихий звук закрывающейся двери отчего-то показался ей громче любого грохота.

18

Невыносимо.

Каллия захлопнула за собой дверь и чуть не швырнула розу в окно. Но потрепанный, упрямый цветок столько всего пережил. Он был ни в чем не виноват.

Хмыкнув, она провела пальцем по стеблю, а потом подняла взгляд и едва не закричала, увидев темный силуэт на другом конце комнаты.

Прижав руку к груди, она поморгала и прерывисто выдохнула. Это было ее собственное отражение. Тяжелая ткань, которую Каллия набросила на зеркало, сползла на туалетный столик.

Сердце заполошно стучало в груди. Нужно было накрыть это проклятое зеркало или хотя бы отвести взгляд, но собственный вид вновь поразил ее, как перед выступлением. Это платье так отличалось от блестящих корсетов, которые она натягивала во время представлений в клубе, а ее лицо теперь мог видеть весь мир.

В ушах снова зашумели аплодисменты, так же громко, как в зале. Такой сладкий, теплый звук. Единожды попробовав это чувство на вкус, она хотела испытывать его снова и снова.

Каллия подошла ближе.

Ее имя, словно молитва, зазвенело в стенах комнаты. Публика выкрикивала его в унисон, пока все голоса не слились в один.

«Каллия».

«Каллия».

«Калли…»

Она замерла, уловив дуновение прохладного ветерка. Он коснулся ее лба, потом ключиц. Словно холодное лезвие ножа.

Внезапно по ковру скользнула тень, и Каллия в панике отшатнулась. Ничего, только темные, пустые углы комнаты. Новый порыв ветра. Дрожа, она повернулась к распахнутому окну. Полупрозрачные занавески шелестели и трепетали, точно ленты, в лучах лунного света.

Каллия сглотнула и отступила на шаг, вслушиваясь в тишину.

Тень вернулась и остановилась у ее ног. У Каллии внутри все сжалось, когда она увидела, что теперь это уже не тень, а черный сгусток, растекающийся по ковру, словно чернила, оттесняя ее назад. Каллия попятилась и ударилась ногой о ножку стула.

– К-кто это? – Она постаралась справиться со страхом. Наверняка над ней просто хотят подшутить. Каллия повела рукой вокруг себя, зажигая все свечи в но- мере.

Они погасли почти мгновенно.

Она вскрикнула, когда сильный порыв ветра растрепал ей волосы. Комната погрузилась в непроглядную темноту. Легкие Каллии заполнил страх, но она заставила себя сдвинуться с места и торопливо нащупать дверь. Однако ручка не поддавалась. Заперто.

Каллия прижалась спиной к двери. В груди стало тесно.

– Достойный соперник не станет прятаться в тени, – прорычала она. – Покажись!

Она рискнула бросить взгляд на зеркало и застыла, услышав в ответ смешок. Раздались хлопки чьих-то рук – медленные, уверенные.

– Я не из тех, кто прячется, Каллия. Ты это знаешь.

Пульс Каллии сбился, когда ее уха коснулось чужое дыхание. Чужие пальцы скользнули от плеч к бедру, невесомые, но обжигающие. Она вздрогнула и оберну- лась…

Никого.

Совсем никого.

– Тебя нет, – яростно прошептала она, зажмурившись. Все ее тело дрожало от желания сбежать, но она не могла. Это было хуже кошмара, в котором Каллия уползала от чудовища.

Потому что на этот раз чудовище явилось, чтобы забрать ее навсегда.

Как только Каллия подумала об этом, прикосновение исчезло. Все вокруг стихло. Она приоткрыла один глаз и тут же удивленно заморгала.

Комнату заполнял теплый свет. Свечи горели, будто и не гасли, уютно трещал огонь в очаге, а луна освещала предметы мебели, словно яркий прожектор. Даже зеркало по-прежнему было завешено нетронутой тканью.

Все выглядело так же, как раньше, если не считать внушительного силуэта, возникшего у закрытого окна. С того места, где стояла Каллия, он казался просто высокой фигурой, высеченной из тени и одетой в знакомый темный костюм. Когда ночной гость вышел из пятна холодного лунного света, теплое сияние свеч коснулось его кожи. Блики заиграли на звеньях черного кастета, закрывавшего такие знакомые руки. А это лицо она знала еще лучше.

В первую секунду Каллия готова была закричать. Сбежать. Спрятаться. Но она не желала показывать Джеку свой страх.

– Долго же ты меня искал.

– Это было не так уж и трудно, огневичка. Ты оставляешь весьма заметный след.

В его голосе не было ни гнева, ни страха, ни облегчения. Все тот же знакомый холодный тон. Будь она наивнее – решила бы, что он забыл о том, как некрасиво она покинула Дом Адского Пламени.

Но его глаза, глубокие и выразительные, обожгли ее долгим внимательным взглядом. Будто он хотел сказать больше, сделать больше.