Где поселится кузнец

Пакгауз пустел; только лампы покачивало ветром, он врывался из темноты в открытые двери. Мы собирались на пристань: я — к полку, Фримонта — он снова облачился в черный плащ — ждал пароход на Сент-Луис. Генерал расспрашивал о тактике мятежных партизан, о дорогах, но больше говорил сам, жаловался на опрометчивость Лайона, хвалил Миллигана, но и у него находил промахи, сетовал, что ирландец зарвался, обличал Вашингтон за постоянные требования полков для усиления армии на Потомаке; ведь если правительство удерживает под Вашингтоном все ружья и пушки, выходящие с фабрик Востока или купленные в Европе, он останется здесь безоружен и не сможет создать армию наступления. Гроза надо мной миновала, я слушал его и заметил, что Фримонт отвергает всякое несогласие; я не имел успеха, когда сказал, что война в Миссури невозможна без сильного кавалерийского резерва, или находил важным без промедления поддержать Миллигана, — о Лайоне, оставленном без поддержки и теперь мертвом, я молчал, дело прошлое, а для Фримонта оно оставалось как открытая рана. С каждым шагом по темной, уснувшей пристани Фримонт охладевал ко мне, — верно, его обижало, что я прошел испытания нашего разговора, ни в чем не уступив ему, не давая настоящей цены его расположению.

Наш пароход на Кейро еще не подошел к причалу, суденышко Фримонта разводило пары и подмигивало в ночи огнями.

— Ваши солдаты спят, — сказал Фримонт, остановившись резко и прощально. — Я не сумею убедиться в их исключительности.

— Они не спали три ночи.

— Так в чем их талант? — повторил он прежний вопрос.

— В умении действовать самостоятельно и в их esprit de corps.

— О! Вы дарите мужланам и esprit de corps!

Я мог сказать, что в 19-м Иллинойском больше интеллигентных людей, чем в других полках, но поверит ли он?

— Я хочу дать вам совет, Турчин. — Его задело мое молчание. — Вы возите с собой жену; во всей армии Севера, да и Юга, нет ничего подобного.

— Но и здесь и там нет второй такой женщины. Даже в Севастополе, под рукой царя, женщины сумели отличиться, спасая раненых.

— Армия руководствуется уставом, а устав запрещаетженщин, иначе как маркитанток.

Он сделался сух и официален, мне оставалось одно — неподчинение.

— Надин Турчин — фельдшер. Я не наложу в этом вреда.

Фримонт снял шляпу, тряхнул гривастой головой:

— Среди листков, которые я порвал, был один, писанный ее рукой. Капеллан прислал его в штаб, убежденный, что это изменническая тайнопись; вот вам и вред, и смущение. Капеллан не знал, что письмо нежное.

— Но и вы не знаете по-русски, генерал!

— Здесь бывает ваш соотечественник, русский полковник, а теперь удачливый вербовщик солдат. Он прочел и совершенно успокоил штаб. — Фримонт поднял руки ладонями ко мне, в знак примирения. — Мы не нашли в полку измены, даже и супружеской.

— Если с делами покончено, позвольте мне удалиться.

Я дрожал, не зная, чему это приписать: сырой ночи на берегу реки, ярости или внезапному стыду, что наших строк коснулись зрачки капеллана.

— Что это вы вдруг, по пустякам?! — удивился Фримонт.

— Если бы вы смогли увидеть, какой яростью откликнется сердце капеллана на вашу прокламацию, вы бы никогда не приняли из его рук и клочка бумаги. Они везде — тайные друзья Юга, слепцы или изменники.

— В моем штабе их нет, — сказал Фримонт со всей возможной искренностью. — Европа отдает нам превосходных людей, но они являются в Америку, отринутые родиной, со всею страстью политической неудовлетворенности, они торопят нас, нахлестывают лошадей, готовые загнать их, только бы поскорее. Прощайте!..

Мы пожали друг другу руки, вкладывая в короткое рукопожатие забвение обид перед лицом войны.

…Полк не задержался на Миссисипи. В Кейро командовал Грант, подчиненный Фримонту, но и здесь достигший заметной независимости. Печать его личности лежала на армейских делах в этом важнейшем пункте при слиянии Огайо с Миссисипи: незамедлительность решений, расчет, организация и достаточное продовольствование полков говорили в его пользу. Ложными перемещениями судов он вводил в заблуждение неприятеля и скрытно, в трюмах, перевозил войска, собирая их для возможного удара в сторону Арканзаса, или Теннесси, или вниз по Миссисипи, на Мемфис. В этот раз я не дождался Гранта в Кейро, а он позаботился о нас, прослышав, как изнурился полк в напрасной экспедиции на Айронтон.