Где прячется невеста?

Тедди всю трясло; в уме рисовались картины одна страшнее другой: ей уже представлялось, что Мэк истек кровью. С бьющимся сердцем она завернула за угол дома.

— Мэк, пожалуйста… — умоляла она снег и темноту.

Неожиданно кто-то быстрый, как молния, схватил ее сзади, одновременно зажимая широкой ладонью рот, не давая тем самым ни закричать, ни вздохнуть. Тедди оказалась прижатой к сильному мужскому телу, которое — именно по мощи его — узнала прежде, чем услышала над ухом:

— Спокойно, Тедди, это я.

Захват чуть ослаб, и она, повернувшись в державших ее руках, оказалась лицом к лицу с Мэком.

— Господи, Мэк, куда ты запропа…

— Тихо. Слышишь?..

И Тедди, напрягая слух, уловила шум работающего двигателя: судя по звуку, машина была совсем неподалеку, за деревьями. Вскоре шум стих — невидимый водитель спешно ретировался.

— Я ведь сказал, чтобы ты оставалась на месте, — укорил Мэк, стряхивая снежные хлопья с золотых, как ночная луна, волос.

Не обращая внимания на упреки, Тедди лихорадочно ощупывала его грудь, руки, плечи…

— Можешь объяснить, что ты делаешь?!

— Ты ранен, Мэк! — Она обвиняюще растопырила пальцы, будто вымазанные бурой краской. — Это твоя кровь!

— Пустяки, кость не задета.

— Черта с два пустяки — у тебя весь рукав намок!

* * *

Вернувшись в дом, Тедди первым делом кинулась к аптечке в крохотной ванной, но — к разочарованию и злости на себя за свою беспечность — не нашла там ничего, кроме аспирина и прочей чепухи от гриппа и желудочных расстройств.

— Тедди, — Мэк неслышно подошел и встал у нее за спиной, — думаю, в моей походной аптечке найдется то, что ты ищешь. Давай я сам о себе позабочусь.

— Ну уж нет, Мэк. — Тедди упрямо закусила губу. — Я займусь твоим плечом, и я буду решать, обойдешься ли ты без врачебной помощи.

Поняв, что на сей раз спорить бесполезно, Мэк безропотно сдался и последовал за ней в гостиную.

Кровотечение прекратилось, и, осмотрев рану, Тедди убедилась, что Мэк был прав — врач не понадобится: пуля прошила мякоть навылет.

— Думаю, надо срочно позвонить шерифу, — сказала она, заканчивая перевязку.

— Ну да, и поднять его с постели в такое время? Подумай, Тедди, сейчас глубокая ночь.

— Мне наплевать, успеет ли шериф выспаться. В тебя стреляли, Мэк!

— Не паникуй.

— Я — паникую?! Да ведь тебя пытались убить!

— Но я жив, не так ли? — Он все пытался заглянуть ей в лицо.

Наконец она отважилась встретить его взгляд:

— Скажи, у тебя неприятности?

— Нет, Тедди.

— Ты можешь мне все сказать, я постараюсь помочь, я… — Ее голос дрогнул и прервался: слезы подступили к глазам, сделав их синеву еще более пронзительной и притягательной.

— Тедди, — он мягко взял ее за плечи и легонько встряхнул, — верь мне, я в безопасности. Никто и ничто мне не угрожает. Это была просто шальная пуля. — Он протянул к ней руку и убрал нависшую надо лбом прядку.

Его слова не слишком убедили Тедди, но этот полный неподдельной нежности жест… Так хотелось ему верить!

Мэк наклонился к приоткрывшимся в невысказанном вопросе губам, коснулся их — сперва робко, затем более уверенно; и еще раз, и снова…

Обняв Мэка за шею, Тедди жадно пила его поцелуй, желая лишь одного — чтобы никогда не иссякал живительный источник.

— Тедди, по-моему, тебе нужно поспать. — Слова давались ему с видимым трудом. — Ты совсем выдохлась. — Он усадил ее на диван и повернулся, чтобы выйти.

Этого Тедди не могла допустить, она чувствовала: их обоих сжигает один огонь, имя которому — страсть. И еще она совершенно точно знала, что его уход сделает ее самой несчастной надолго, может быть, на всю жизнь, и что она скорее умрет прямо сейчас, чем позволит ему стать самой горькой своей потерей.

Тедди ухватилась за его руку как за единственную спасительную соломинку.

— Пожалуйста, Мэк… Не уходи.

— Тедди, я…

— Нет, не говори ничего, — горячо зашептала она. — Ну и пусть ты проездом… Ну и пусть у нас с тобой только эта ночь… — Она боялась взглянуть на него, боялась, что увидит в его глазах отказ, а он в ее — непролившиеся слезы. — Даже если так, я… я хочу быть с тобой, Мэк. — Она не переставала поглаживать его руку, словно рассчитывала бесхитростной лаской убедить вернее слов, и повторила, как заклинание: — Я хочу быть с тобой.

Он молчал мучительно долго, и она, замерев, ждала приговора…

— Тедди, — голос был почти так же нежен, как ладонь, прижавшаяся к ее щеке, — ты уверена в этом? — Он присел с нею рядом.

— Я еще ни в чем не была так уверена. — Тедди подалась к нему. — Люби меня, Мэк.