Где старые кости лежат

— А я все время прокручиваю в голове свой последний разговор с Финни. Бедняга, он тогда даже сделал мне подарок! Правда, подарок ненужный, бросовый… Сломанная старая брошь, которую он подобрал на свалке. Но ему она казалась красивой, он сохранил ее, а потом захотел сделать мне приятное. Теперь я уже не смогу выкинуть ее!

Мередит выудила брошь из кармана и положила на ладонь. В лучах заходящего солнца тускло сверкнул желтый металл. На свету яснее, чем в полутемной гостиной Финни, виднелись очертания лошади и всадника. Мередит наклонила брошь и показала ее Джексону.

Лицо хранителя музея изменилось почти до неузнаваемости. Его волнение передалось Мередит, словно электрический разряд, и она вскинула голову. Джексон смертельно побледнел, по лбу катились крупные капли пота.

Он протянул к ней дрожащую руку и хрипло попросил:

— Покажите!

Мередит послушно передала ему брошь, чувствуя странное волнение и немалую тревогу.

— Где он ее взял? — прошептал Джексон.

— На свалке, где же еще?

— Нет! Нет, не может быть! Это же саксонская дисковая брошь! Должно быть, он выкопал ее где-то здесь, на холме!

Джексон сверлил ее горящими глазами.

— Вы уверены? Он говорил, что нашел ее уже давно. Смотрите, она совсем не заржавела и не рассыпалась!

— Конечно нет! — возмутился Джексон. — Это же золото! — Он повертел брошь в руках. — Застежка, как видите, довольно простая, но тонкую работу видно сразу. Изображение всадника выдает опытного художника. Брошь, или, точнее, фибула, принадлежала человеку высокого положения! Скорее всего, ею закалывали плащ. Возможно, она даже… — Джексон погладил изображение всадника дрожащими пальцами. — Возможно, она даже принадлежала самому Вульфрику! Бога ради, Мередит, скажите, где старик ее нашел?

— Не знаю! — призналась Мередит. — Помню, он обмолвился, что нашел ее уже очень давно. Он говорил, что находит всякие вещи. К вашей работе он относился с презрением; сказал, что сам находил много всякого. Да, кажется, он упоминал о каких-то драгоценностях, которые нашел на свалке!

— Прошу вас! — Джексон схватил ее за руку. — Подумайте! Вы должны вспомнить! Ради всего святого, напрягите мозги и перескажите все, что говорил вам старик, все до последнего слова!

Мередит сосредоточилась.

— Он говорил, что нашел ее давно… В кроличьей норе, вот что! Да, он нашел ее в кроличьей норе!

— Что?! — ахнул Джексон, глядя на нее во все глаза.

— Он ставил силки на кролика. Сунул руку в кроличью нору, земля просела, кролик выскочил из земли, и вот…

Она указала на брошь.

— Где? — слабо спросил Джексон. — Где та кроличья нора?

— Честно говоря, понятия не имею. Финни не сказал. Не знаю, нашел ли он что-нибудь еще, но, если нашел, все должно храниться внизу, у него в домике, среди прочего хлама. Похоже, он ничего никогда не выкидывал. Ах да, кажется, он действительно сказал кое-что еще! — Воодушевление Джексона оказалось заразительным. — По его словам, он нашел много всякого, но спрятал туда, где нашел.

Несколько секунд Джексон беззвучно открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на сушу. Мередит испугалась, что хранителя музея вот-вот хватит удар. Наконец ему удалось прошептать:

— Хотите сказать, что сумасшедший старикашка много лет назад раскопал могилу Вульфрика? А потом снова ее зарыл? — Голос Джексона сорвался на визг. — Хотите сказать, он случайно наткнулся на захоронение, а потом… — его крики эхом отдавались от склона холма, — а потом нарочно забросал его землей, чтобы его больше не нашли?!

Глава 19

— Вот спасибо тебе! — мрачно говорил Маркби утром в понедельник, сидя в ресторане отеля «Скрещенные ключи» за чашкой кофе. — Как ты вовремя показала Джексону брошь! Теперь он совсем рехнулся. Целыми днями осаждает мой кабинет, требуя, чтобы я немедленно разрешил ему обыскать домик Финни от чердака до подвала, либо торчит у самого дома, упрашивая охрану, чтобы его впустили! Он убежден, что мы уничтожим или выкинем какие-нибудь ценные древние артефакты. Я велел охране не пускать его на порог дома Финни ни под каким видом. Знала бы ты, как Джексон мне осточертел!

Мередит вздохнула. Зачем она звонила на работу и просила продлить ей отпуск еще на неделю? Хотя какая сейчас работа! Их окружает столько тайн, что думать о чем-то другом просто невозможно. В «Скрещенных ключах» тоскливее, чем обычно. Сейчас середина дня, народу почти никого. Сверху доносится жужжание пылесосов — значит, горничные хотя бы иногда чистят вытертые ковровые дорожки. Из-за стойки слышится приглушенный спор: портье никак не могут договориться, кому идти в кухню и предупреждать, что машина с продуктами задерживается. У телефона-автомата стоит расстроенный коммивояжер-постоялец; он жалуется своему собеседнику на сорванную деловую встречу…