Где танцуют тени

– Разве вы не чувствуете? – выпятил губу собеседник. – Это просто… витает в воздухе. Нынешним летом нечто произойдет. Нечто судьбоносное.

– Например?

– Предпочитаю не распространяться, – отвел глаза де Ла Рок.

Ухватив левой рукой француза за горло, виконт прижал его к полкам.

– Непременно возьму на заметку ваши предпочтения. А сейчас отвечайте: ощущаемая вами опасность грозила и Александру?

– Учитывая тот факт, что Росс мертв, – сухо обронил осведомитель, – можно с уверенностью предположить, что да.

– Но вы его не убивали?

– Mon Dieu!Что за нелепая мысль!

– Разве? Зачем же тогда было лгать мне?

– А вы бы охотно признались, – с ехидцей ухмыльнулся собеседник, – о разговоре на повышенных тонах с человеком, вскорости найденном мертвым?

– Объяснение правдоподобное. С другой стороны, будучи виновным, вы бы тоже помалкивали.

– Какой мне резон убивать Росса?

– Не знаю. По правде сказать, я пока ни у кого не выявил убедительного мотива.

– Нет? – с выражением неподдельного удивления переспросил де Ла Рок. – Желаете список?

Себастьян хмыкнул и отступил назад, отпуская коллекционера.

– Пожалуйста, окажите любезность.

Тот поправил галстук, пригладил лацканы своего поношенного старомодного сюртука.

– Ah, bien. Для начала французы, под которыми, ясное дело, не подразумеваются подобные мне роялисты. Я говорю об агентах этого узурпатора, – исказилось от яростной ненависти лицо изгнанника, – Наполеона.

– Зачем наполеоновским шпионам расправляться с Александром?

Де Ла Рок стрельнул глазами по сторонам и понизил голос, хотя собеседники были совершенно одни:

– Предположительно, из-за значительной роли Росса в сборе важных сведений для британского министерства иностранных дел.

– Минуту назад вы утверждали, что снабжали его не более чем слухами и сплетнями, теперь же называете эти сообщения важными.

– Нет-нет, я не имею в виду сведения, получаемые от меня! Я о других источниках!

– Почему просто не убрать осведомителей?

Француз побледнел.

– Такая мысль напрашивается. Потому-то я и попросил увеличить плату.

– Мы сейчас говорим о ком-то конкретном или же о неких безликих и безымянных французских агентах и источниках?

– Поверьте, monsieur, если бы я знал имена, я бы их сообщил.

– Ну да, как же, – ухмыльнулся виконт. – Прошу, продолжайте. Кто там следующий в вашем списке? Американцы?

– С какой стати американцам желать Россу смерти? – недоумение де Ла Рока выглядело искренним. – Я думал о мусульманах. В частности, об этом турке.

– Под каковым подразумевается его превосходительство Антонаки Рамадани?

– Совершенно верно, – кивнул собеседник.

– Вы имеете в виду сплетни об увлечении Росса супругой посланника?

– Так вы слышали? – хихикнул француз. – Хотя я почему-то сомневаюсь, что кто-либо из нас видел настоящуюжену посла Блистательной Порты. Или следовало сказать «жен»? В Константинополе полно куртизанок и наложниц, а турки не хуже прочих знают цену красивой женщине, особенно в деле вытягивания секретов из слабых мужчин.

Это был новый угол зрения, над которым Девлину еще следовало поразмыслить. Если предположение де Ла Рока верно – если Ясмина на самом деле дама, сведущая в вопросах соблазнения, – любовная победа турчанки над молодым дипломатом выглядела более правдоподобной.

– А Росс был слабым?

Де Ла Рок опустил глаза, полуприкрыв веки.

– Все мужчины слабы, каждый по-своему.

– Сейчас вы разглагольствуете, как священник.

– В детстве выученное – что на камне высеченное.

– Да?

Собеседник окинул Себастьяна оценивающим взглядом:

– Кому и знать, как не вам?

Виконт проигнорировал колкость.

– Я могу представить, что его превосходительство убивает человека, обесчестившего, по мнению турка, его жену. Но если Ясмина в действительности прелестная куртизанка, присланная сюда для добывания сведений у соблазненных мужчин, тогда зачем Рамадани устранять источник?

– Мне приходит на ум несколько причин, – усмехнулся де Ла Рок. – Покойный мог ревновать красавицу к другим поклонникам.

– Были и другие?

– По слухам. Разве до Росса не могли дойти подобные сплетни? А может, он раскаялся. Или испугался.

– Ну хорошо, – согласился Девлин. – Назовем Рамадани подозреваемым номер два. Кто у нас номер три?

– Швед, конечно. Вы присмотрелись к мистеру Карлу Линдквисту, как я советовал?

– Да, – вгляделся Себастьян в желтоватое, лисье личико бывшего священнослужителя. – Любопытно, а вы знали, что швед увлекается спиритическими сеансами? И что Росс, вероятно, разделял это увлечение?

– Спиритизм? – расхохотался француз. – Линдквист сам такое сказал?

– Именно. А еще заявил, что он всего лишь мелкий торговец.

– Да, торговец. А в придачу агент шведской короны.

– Вот как. Что ж, об этом обстоятельстве он забыл упомянуть.

– Ничего странного, не правда ли?

– Правда. Вот только не могу понять, почему у шведов могло найтись больше мотивов устранить Росса, чем у американцев.

 Де Ла Рок пожал плечами:

– Совсем недавно Британия со Швецией воевали.