Где танцуют тени

Признаваясь лорду Девлину, что намеревалась никогда не выходить замуж, она говорила правду. Мисс Джарвис могла прилагать титанические усилия, чтобы изменить драконовские законы Британии о браке и власти, даруемой мужьям в отношении собственных жен, однако была достаточно здравомысляща, чтобы понимать – до действительных изменений еще не одно поколение. Поэтому ту энергию, которую женщины ее возраста отдавали семье, она изливала на исследования, статьи и проекты законодательных актов. Геро также заявила виконту, что собирается продолжать свои занятия, и в этом тоже не лукавила. Однако, не будучи глупой, баронская дочь догадывалась, что ее жизнь вскоре так кардинально переменится, как она даже не могла – да и не хотела – себе представить.

Еще один вопрос состоял в том, кто примет из рук мисс Джарвис бразды правления огромным отцовским особняком на Беркли-сквер. Бабушка, вдовствующая леди Джарвис, давным-давно удалилась в свои покои на третьем этаже и редко отваживалась на большее, нежели жалобы или критика. Мать Геро, Аннабель, была настолько слаба как телом, так и душой, что одной мысли о необходимости составить меню или договориться с торговцами было достаточно, чтобы баронесса с нюхательной солью в руке заковыляла к кушетке.

Требовалось подыскать матери компаньонку, которая сможет и присматривать за ведением хозяйства, и защищать ее милость от злобных выпадов супруга. Лорд Джарвис на дух не переносил глупцов, а психическая устойчивость баронессы всегда была, в лучшем случае, шаткой. Геро перебирала в уме возможных кандидаток, когда в библиотеке появился дворецкий с запечатанной запиской на серебряном подносе.

– Письмо от лорда Девлина, мисс Джарвис, – поклонившись, с бесстрастным лицом провозгласил он.

– Спасибо, Гришем, – она отложила перо, но подождала, пока дворецкий удалится, прежде чем сломать печать и развернуть сложенный лист. Сообщение оказалось лаконичным и деловым:

«Брук-стрит, 24 июля.

Я условился с архиепископом Кентерберийским о проведении церемонии в одиннадцать часов утра в четверг, в часовне Ламбетского дворца. Прошу сообщить, удобно ли Вам это время».

Подпись была простой и небрежной: «Девлин».

Геро некоторое время посидела, чувствуя поднимающееся из глубины души несвойственное смятение. Оказывается, рассматривать имеющиеся малоприятные возможности и выбирать кажущийся наиболее разумным образ действий – одно дело. А вот обнаружить, что тебя буквально швыряет в водоворот неотвратимой судьбы, – совсем иное.

В особенности, если судьбой является брак с таким мужчиной, как Девлин.

Решительно запретив себе раздумывать над всем, что повлечет за собой это замужество, Геро окунула перо в чернильницу и нацарапала однословный ответ: «Удобно».

Запечатав записку, баронская дочь поручила одному из лакеев доставить ее, а затем отправилась на поиски матери.

ГЛАВА 12

На древних, истертых плитах Вестминстер-Холла важничающие барристеры[18] и судьи в париках и мантиях группками проталкивались сквозь пестрые толпы покупателей, которые собирались возле тянувшихся рядами от входа в просторный высокий зал прилавков швей и модисток, торговцев писчими принадлежностями и подержанными книгами.

Несколько осторожных вопросов привели Себастьяна к лотку в середине восточного ряда, где худощавый мужчина средних лет, одетый в слегка поношенные замшевые бриджи, рубашку с рюшами и старомодный бархатный сюртук зеленого цвета, с задумчивой сосредоточенностью рассматривал тоненькую книгу в потрепанном переплете из коричневой кожи и мраморной бумаги. Лицо француза отдавало желтизной, а короткая стрижка жидковатых соломенных волос неудачно подчеркивала неестественно длинную шею и маленькую голову.

– Мсье де Ла Рок? – уточнил виконт, приблизившись.

Обернувшийся библиофил окинул Себастьяна пристальным, неожиданно враждебным взглядом. У Антуана де Ла Рока были бледно-голубые глаза, узкое лицо и длинный, с большой горбинкой нос.

– Верно. А вы… Девлин, нет?

– Девлин.

Де Ла Рок приподнял томик и сказал по-французски:

– Раннее издание ньютоновского «Метода флюксий», из библиотеки, собранной в замке Сирей Вольтером и его возлюбленной, маркизой дю Шатле. И вот оно здесь, в лавчонке какого-то невежественного букиниста на берегах Темзы. Причудливый поворот судьбы, не правда ли?

– Вы купите эту книгу? – поинтересовался виконт на том же языке.

Француз запихнул томик обратно между обшарпанных старых фолиантов и перешел на английский:

– Возможно, если завтра она еще будет здесь.

Повернувшись, они пошли рядом под уносящимися ввысь средневековыми окнами.

– Я слышал, вы учились на священнослужителя, – заметил Девлин.

Де Ла Рок вежливо улыбнулся.