Где танцуют тени

Виконт достал из кармана связку маленьких металлических стержней, кончики которых были изогнуты под различными углами. Выбрав один, Себастьян сунул его в замочную скважину. Это были отмычки, воровской инструмент. Требовалась лишь легкая рука и хороший слух, чтобы плавно продвинуть кончик стержня в отверстие и аккуратно разжать рычажки. Послышался заключительный щелчок, и пружина замка сдалась.

Положив отмычки обратно в карман, Девлин проскользнул внутрь квартиры и тихонько запер за собой дверь. 

Проникавший сквозь занавеси свет был тусклым, но позволял разглядеть, что мистер Пул не особо продвинулся в возложенном на него поручении. Уютный беспорядок, присущий жилищу молодого джентльмена, остался нерушимым, словно хозяин только что отлучился и ожидается обратно с минуты на минуту.

Себастьян начал со спальни: методично обыскал ящики, проверил карманы нескольких висевших в шкафу сюртуков. Но здесь труды камердинера оказались наиболее заметны – из одежды мало что осталось. Виконт обнаружил кучку разрозненных пуговиц, расписку с «Таттерсоллз»[27], эмалевую табакерку, не бывшую в употреблении – скорее всего, подарок. Над прикроватным столиком в рамочке висел вырезанный профиль (французы называли подобные изображения «силуэт») молодой женщины – милое личико, обрамленное локонами. Девлину представилось, как Росс останавливается и с нежностью смотрит на портрет перед тем, как лечь спать, чтобы никогда уже не подняться.

Вот только юноша не упокоился мирно во сне. Его смерть была насильственной, а тело в постель положил убийца.

Где же все произошло? Здесь, в этой комнате? Или в другом месте?

Девлин внимательно проверил спальню в поисках следов крови, но ничего не нашел.

Разочарованный, виконт вернулся в гостиную. Он бегло просмотрел карточки на каминной полке. В придачу к королевскому приему в честь русского посла там лежали приглашения на торжественную церемонию в посольстве Швеции, обед с американским консулом и увеселительный вечер, устраиваемый португальским посланником. Александр Росс был симпатичным молодым человеком, многообещающим сотрудником Форин-офис, наследником баронского титула, помолвленным с богатой красавицей. Подобное сочетание, несомненно, делало его желанным гостем в дипломатических кругах.

Обернувшись к изящному бюро, стоявшему у камина, Себастьян приподнял откидную крышку и тщательно перебрал содержимое верхнего отделения. Он нашел несколько счетов, но ни один из них не был чрезмерным или чересчур экстравагантным. Рядом со счетами лежал лист бумаги, содержавший неоконченное письмо, адресованное виконту Мелвиллу, первому лорду Адмиралтейства:

«Сэр,

обращаюсь к Вам в интересах юного американского моряка Натана Бейтмена, насильственно завербованного в июне 1809 года на побережье в Нью-Бедфорде, Массачусетс, на судно британского королевского флота «Родни». Гражданство мистера Бейтмена неопровержимо доказано документами, предоставленными его отцом, а именно…»

На этом послание обрывалось, словно Россу помешали, и он отложил написанное, чтобы закончить позже.

Задумчиво сунув листок в карман сюртука, виконт осмотрел ящички бюро, затем вышел на середину комнаты, остро сознавая течение времени. Чем дольше он находится здесь, тем больше риск, что кто-нибудь из жильцов нижнего этажа проснется или вернется домой и услышит наверху шаги, либо же кто-то с улицы взглянет на окна и заметит движение за шторами.

Девлин решил заняться поисками того, что хозяин квартиры предпочитал не держать на виду. Он перевернул часы на каминной полке, подушки на креслах, ощупал задние стенки мебели. Под обложкой потрепанного экземпляра «Размышлений» Марка Аврелия обнаружился сложенный листок. Развернув бумагу, Себастьян уставился на странный ряд чисел: «7-10-12-14-17».

Озадаченный, он засовывал и эту находку в карман, когда услышал слабый звук: шелест одежды, крадущееся пошаркивание по голым ступеням.

Девлин запихнул книгу обратно на полку и встал за дверью. Кто бы ни взбирался по лестнице, он уже достиг второго этажа и поднимался на третий.

В вечернем наряде, панталонах и туфлях, виконт оказался безоружен, не имея даже кинжала, обычно припасенного в потайных ножнах в сапоге. Он замер, прислушиваясь к приближающимся шагам. «Мужчина, один».

Послышалось учащенное дыхание остановившегося у двери человека. Затем донесся мягкий щелчок металла о металл. Узнав звук, производимый отмычкой, Себастьян ухмыльнулся в темноту.

Обнаружив, что дверь не заперта на задвижку, невидимый взломщик удовлетворенно, но без особого удивления хмыкнул. Негромко звякнули друг о друга металлические стерженьки – это прятался воровской инструмент. Затем дверная ручка медленно повернулась, дверь подалась внутрь и непрошеный гость ступил в гостиную.