Где-то на земле есть рай

— Действительно, к сожалению, — согласился Ласточкин. — Я еще хотел уточнить вот какую вещь. — Он замялся. — Нам известно, что основной наследницей Георгия Лазарева была его жена, а кто унаследует все после смерти Алисы?

— Как кто? — удивилась Вера Федоровна. — Моя дочь все свои деньги завещала Сашеньке. Кому же еще?

Сашенька поднял лохматую голову и с тоской посмотрел на меня.

— Да нет, мы просто обязаны проверить все версии, — сказал Ласточкин устало. — Большое спасибо за то, что согласились ответить на наши вопросы, и извините за беспокойство.

— Что вы, что вы, — заторопилась Вера Федоровна, — это вы извините нас, что ничем не смогли вам помочь. Я… — Она заколебалась, но все-таки произнесла: — Если у вас будут новости, если вы узнаете, кто за всем этим стоит…

— Разумеется, — заверил ее мой напарник, — мы непременно вам сообщим.

Мы попрощались и ушли, волоча за собой по бесценным коврам змеевидную тень неудачи, которая с самого начала преследовала нас в этом деле.

* * *

Так как это дело мы расследовали не одни, то отправились к Андрею Антипенко и рассказали ему обо всем, что нам удалось выяснить. Втайне я лелеяла надежду, что, может быть, Андрею повезло и он сумел разузнать больше нас, но у него тоже не было ничего нового. Судя по всему, мы топтались на месте, что, замечу в скобках, доставляло большое удовольствие популярной прессе. Андрей показал мне несколько статей, из которых следовало, что, даже если нам принесут улики на блюдечке с голубой каемочкой, мы и то не сможем отыскать преступников. Попутно на нас возлагалась вина за все нераскрытые убийства, начиная с тех времен, когда некто по имени Авель был найден с признаками насильственной смерти, последовавшей от рук неизвестного или неизвестных.

— Я опросил кучу народу, — сказал Андрей, — и мне указали на столько возможных убийц, начиная от гримерши и заканчивая какой-то там обиженной актрисулькой, что я теперь сто лет буду во всем этом разбираться. Но ты же сам понимаешь, Паша: нам нужны не кандидатуры в убийцы, нам нужен сам убийца. Лично я все-таки склоняюсь к мысли, что не худо бы покопаться в профессиональной деятельности покойного Георгия Лазарева.

— Думаешь, это чистая заказуха? — хмыкнул Ласточкин.

— А ты что думаешь? — вопросом на вопрос ответил Антипенко.

— Я думаю, что это дело довольно странное. Смотри: все начинается со звонка, в котором неизвестная женщина предупреждает о готовящемся убийстве, причем называет день и метод убийства. Само собою, приняты все меры к тому, чтобы ничего не произошло, но тем не менее убит человек, хотя и не тот, о котором предупреждали по телефону. Через некоторое время убивают и этого человека, и на этом все заканчивается. — Ласточкин взволнованно взъерошил волосы. — Понимаешь, Андрей, у этого преступления есть своя внутренняя логика, и пока мы ее не просекли, мы так и будем бесцельно тыкаться в разные стороны. Если кто-то хотел отомстить Алисе, зачем убивать ее мужа? Если кто-то имел зуб на Лазарева, при чем тут его жена? Вот если бы мы нашли женщину, которая звонила нам, мы бы здорово продвинулись. Ведь она наверняка знает убийцу, в этом не может быть никаких сомнений!

— Так-то оно так, — устало согласился Антипенко, — только голос на пленке никто до сих пор не опознал.

— Это плохо, — заметил Ласточкин.

— Жуть, — не без иронии отозвался Андрей.

Мы собрали еще дюжину версий из тех кусочков головоломки, что имелись у нас в наличии, но ни одна из них не удовлетворяла нас до конца. В каждой был какой-то изъян, мешавший поверить в ее правдоподобие. И хотя мы не говорили этого вслух, вся наша надежда была на новый день, который иногда приносит с собой новые детали и обстоятельства. Верите ли, мы даже не догадывались, что все необходимые детали были уже у нас под рукой.

Глава 9

Вторник, 16 апреля. Час судьбы

К черту Лазаревых, к черту проныру Владислава Парамонова. Сегодня я буду отдыхать. И, может быть, даже начну писать роман.

Не тут-то было! Только я выбралась из постели, как зазвонил телефон:

— Лиза, ты не забыла, что тебе надо сегодня встречать тетю Аню? Пожалуйста, не подведи меня!

Честное слово, я люблю своих родных, но бывают моменты, когда мне хочется остаться круглой сиротой. Само собою, вслух я эти мысли никогда не выскажу, и все же в душе моей зреет бунт.

— А тетя Аня никак не может добраться до дома сама? На метро или такси взять…

Пауза, ледяное молчание. Затем взрыв:

— Господи, до чего ты похожа на отца! Он бы сказал то же самое, слово в слово! Как будто ты не знаешь, что Аня плохо ориентируется в Москве, таксисты — все жулики, у нее тяжелый багаж, а тебе лень ее встретить!

Я капитулирую. Малодушие, скажете вы? И будете правы, кстати. Нет, честно, я завидую вашей несгибаемости, с которой вы всегда отстаиваете свое жизненное пространство. Никто никогда не заставит вас сделать то, чего вы не хотите, лишь под предлогом того, что так хотят другие. Конечно, у меня есть оправдание, потому что устоять перед маминым напором — задача не для слабонервных, но все же… все же…