Где-то в другом мире. Идеальный выбор

Мужчина что-то говорил, но меня больше интересовала обстановка помещения. Высокий потолок над головой- сплошные темные деревянные балки и огромная, словно парящая в пространстве люстра. Прямо передо мной, если смотреть на пальцы ног, яркий огонь в огромном камине, как в замке людоеда, черный, какой-то вычурный камень в обрамлении этого камина, и огромный знак, похожий на герб на стене. Я лежу на каком-то старинном диване, укрытая длинныи тяжелым плащом темно-коричневого цвета.

— Гвендолин, вы меня слышите? Гвендолин! — Это он ко мне обращается? Судя по взгляду, да. Ну, что же, будем отвечать за Гвендолин, главное очутиться по-скорее в отдельной комнате, оглядеться и понять — где я нахожусь.

— Я вас слушаю. — как можно спокойнее ответила я.

— Как вы оказались на дороге, ведущей к моему замку? Что последнее вы помните? — Я попыталась изобразить интенсивный мыслительный процесс, раньше, на больших совещаниях, когда несли откровенную пургу, мне это удавалось. Сама же в это время лихорадочно взывала к ребенку — Гвендолин за ответом.

— Последнее, что я помню, — услышала я ее тонкий голосок, — это как мы выезжаем со двора и отец набрасывает на меня какое-то заклинание, что бы я не сопротивлялась. Больше я ничего не видела и не слышала.

Я слово в слово пересказала эти слова мужчинам. Но старичок не унимался.

— Может быть вы догадываетесь для чего ваш отец спешил ко мне. О чем он хотел со мной поговорить. — А вот это засть. Сами догадывайтесь! Лично я хочу отдохнуть и понять куда я попала.

— Нет, они с матушкой никогда со мной ни чем не делились. — Кротко ответила я, спрятав глаза под сенью ресниц. И чего эти мужланы так на меня пялятся?

— Гвендолин, вас сейчас отнесут в ваши покои. Вы отдохните, поспите, может быть и вспомните что-то. А завтра утром поговорим. — Тут я услышала в голове отчаянный крик девочки:

— А где мои родители? Что с ними случилось? Они не могли оставить меня здесь! — Если бы не ее замечания, я бы точно не вспомнила, что она путешествовала не одна. Подыграем? Я запричитала теми же словами, с той же интонацией, что и Гвендолин. Странно, но все присутствующие, спрятав глаза, промолчали, лишь Кощей Бессмертный, тяжело вздохнув, сочувственно погладил меня по голове и сказал, что обо всем мы поговорим завтра. Я сразу же поняла, что родители бедного ребенка, скорее всего, погибли. Но ни стала заострять внимание, только согласно кивнула головой. Один из красавчиков, взял меня на руки, абсолютно неприлично прижав меня к себе, понес по длинным, извилистым, полутемным коридорам, стены которых были обложены простым камнем. Там и тут из стен торчали факелы, присмотревшись к ним я заметила застывший, как нарисованный огонь. Он не шевелился, но в тоже самое время освещал. Странно. Но декорации меня впечатляли. Мы поднялись по длинной, узкой, витой, каменной лестнице, с двух сторон ее были все те же стены, что и в коридоре. Следом за нами топал второй красавчик. На его поясе я заметила шпагу. Точно карнавал! И они, мужчинки, что, ходят только в паре? Несший меня ногой открыл большие двери темного дерева и мы очутились в небольшой гостиной, полной старинной выцветшей мебели и гобеленов. Здесь нас встретила колоритная старушка в юбке до пят и темной блузке, украшенной всевозможными рюшами и темном платке, завязанном сзади. Она, ничуть не стесняясь моих провожатых, выгнала их из комнаты, при чем, когда они пожелав снять с меня плащ, потянули за него, смело начала тарабанить по мужским плечам и спине, приговаривая.

— Пошли прочь, охальники. Знаем мы ваши «чуточку поможем».

Женщина вернулась ко мне и сдернула плащ. Я чуть не закричала. Одежда на мне была порвана и обгорела, я взглянула на руки. Ни следа маникюра, на правой руке какое-то милое колечко, ничего не имеющее общего с моим обручальным. И вообще, руки и ноги были не мои. Я попробовала встать, но как мне не помогала женщина, не смогла. Ноги не держали, руки трусились. Пока лежала, ничего странного не чувствовала, как только приподняла голову, сразу почувствовала тошноту и головокружение. Сотрясение мозга? Что же все таки произошло? Не принимать же за истину, утверждение ребенка?